Среди красных вождей том 1

Напомню, что Красин в это время был одновре­менно народным комиссаром путей сообщения, а также торговли и промышленности. И тут же он предложил мне пост его заместителя, как народного комиссара торговли и промышленности. Я категорически стал от­казываться от этого поста. И не из чувства излишней скромности, а по соображениям другого порядка. Мне вспомнилась вся та травля, которой я подвергался на должности первого секретаря берлинского посольства, а затем вся та склока, которой сопровождалось мое назначение консулом в Гамбург, а также все отношение ко мне Чичерина и компании после германской революции с моим радио из Гамбурга и моим арестом… Все это приводило меня к мысли, что на новом высоком посту мне не избежать новых трений, новых подвохов, подсиживаний, сплетен, нашептываний и пр. И поэтому то, мотивированно отказываясь от предложения Красина, я просил его о назначении меня не на пост, а на какую-нибудь скромную должность, говоря ему, что на каждом месте я останусь самим собой со всем моим опытом, знаниями, добросовестностью и пр. Он долго возражал, настаивая на своем.

— А ты не думаешь Леонид, — сказал я, — что это назначение вызовет такую же склоку, какую я перенес при назначении меня консулом в Гамбург?..

— Нет, — решительно возразил он, — этого бояться нечего, особенно в виду того, что я, получив твою телеграмму о выезде из Берлина, имел беседу с Лениным. Он спросил меня: "Имеете ли вы какие-ни­будь виды на Соломона, Леонид Борисович?". Я ему ответил, что в виду смерти Марка Тимофеевича note 171Елизарова (Муж сестры Ленина. О нем см. во введении к настоящим воспоминаниям. — Автор.), бывшего моим заместителем по комиссариату торговли и промышленности, я хотел бы, чтобы ты занял этот пост с тем, чтобы, когда ты ознакомишься с ходом дел и вообще войдешь в курс советской жизни, я устранился бы совсем, и ты стал бы народным комиссаром. Ленин согласился с этим вполне и прибавил: вот и великолепно -

«кстати, он был большим другом покойного Марка…»

Так что, видишь, твои опасения на счет склок совершенно неоснователь­ны, раз уж сам Ленин согласен…

Красин добавил к этому еще чисто дружеские уговоры… И я согласился.

— Да, кстати, — добавил Красин, — Ленин напомнил мне, что ты должен обязательно официально зачислиться в коммунистическую партию. Тебе нужно будет повидаться с Еленой Дмитриевной Стасовой (тогдашний секретарь коммунистической партии), которая уже предупреждена. Ты ее знаешь?

— Нет, никогда не встречался… А что она за человек ?

— Она то? — ответил Красин. — В двух словах, это просто кровожадная ведьмистая баба с характером, сочувствующая расстрелам и всякой гнусности… Ну, да ничего не поделаешь…

Затем я сообщил Красину о поручении литовского правительства и просил его передать о нем Ленину. Сперва Красин долго настаивал на том, чтобы я лич­но переговорил с Лениным об этом:

— Да понимаешь ли ты значение этого предложения?.. Ведь это была бы первая брешь в окружающей нас note 172блокаде. Ведь вслед за миром с Литвой и другие стра­ны поспешили бы установить с нами дипломатические сношения… Нет, ты должен сам сообщить ему об этом. Он, конечно, будет в восторге и, увидишь, это отразится и на твоих отношениях с ним…

Но я стоял на своем и лишь заметил, что в случае, если Ленин сам выразить желание переговорить со мной, я повидаюсь с ним…

На другой же день Красин повидался с Лениным и переговорил с ним об этом деле. Явился он от него ко мне крайне сконфуженный и смущенно сказал мне, что ничего из этого дела не вышло. На мой удивленный вопрос, неужели же Ленин не хочет восполь­зоваться таким удобным случаем вступить в пере­говоры с Литвой, и на мое недоумение по этому поводу, Красин сказал:

— Ничего, брат, с ним не поделаешь… У Лени­на имеется громадный зуб против тебя. Он до сих пор не может забыть, что когда то в Брюсселе ты позволил себе не согласиться с ним, резко возражал ему… Да, недалеко мы уедем с вечными сведениями старых счетов при деловых отношениях, чорт бы их драл… А скажи кстати, что у вас было с Лениным в Брюсселе? Ты как то никогда не рассказывал мне этого… Отчего он постоянно с иронией называет тебя "отзовистом"? Это было на почве "отзовизма"?..

И я рассказал ему историю моего столкновения с Лениным, которую привожу ниже, ибо она вносит оп­ределенную черту в характеристику «великого Ильича».