Среди легенд

– Пятнадцать так пятнадцать. Заверните. Постойте! – вдруг отстранился. – Вы тоже дышите кислородом? У нас с вами столько общего.

– Что? – синие глаза полезли на лоб.

– Девушка, вы потерялись? Ведь небеса так далеко отсюда.

– Небеса?

– Вы могли бы меня ущипнуть? Кажется, я вижу ангела. Во сколько вам нужно обратно на небеса?

– Небеса?

Эх, заело. Где небеса и где чапельник?!

– А тебя как зовут? Ты смешной, – протянула покупки.

Нет. Или да? Эх, все же нет. Нет ни времени, ни денег на красивых девушек, да и тут вам не там. Тут сразу к родителям и в загс. Рано. Тогда зачем? Не для того его молния шарахнула. Эх, благими намерениями дорога в ад выстлана.

– Вовка. (Н-да?!) Владимир Фомин – игрок московского «Динамо».

– А я Света.

– Света! Так где вы прячете свои крылья, Света?

– Ну, перестань уже. Третий раз не смешно.

– Света, а ты умеешь делать искусственное дыхание, а то у меня его перехватило при виде тебя? – Фомин, блин, ну, зачем, куда тебя несет.

– Я до семи работаю, может быть, подойдешь? – и опять ямочки.

– Прогуляемся?

– Проводишь, а то темно. Трясусь каждый день. Ты милиционер ведь, раз в «Динамо» играешь?

Не говорить ведь про шестнадцать лет. Блин, запуталось все.

– Хорошо, Света. Я буду в семь часов тебя ждать у магазина. Провожу до дома и поругаю всех хулиганов.

– А у тебя пистолет есть? – девушка спросила серьезно вполне.

– Нет, я так-то не настоящий милиционер, я в хоккей играю. – Куда ты влез?

– Жаль. Там, у моего дома, бандиты всякие иногда сидят.

Вот тебе и ангел. Не то чтобы Вовка испугался, но лезть с головой в омут чужих приключений… Отступать поздно.

– Прорвемся.

– Спасибо тебе, Вова, ты хороший. Только ты перестань про всяких ангелов. Я комсомолка, еще кто услышит. Нет никаких ангелов, там космос и звезды.

«Такие девушки, как звезды, такие звезды, как она». Про светлую Свету с ямочками песня.

В соседнем магазине на автомате Фомин купил картошки и килограмм говядины. Магазин коммерческий и очередь небольшая, но постоять все равно пришлось. Так что в общежитие он заявился уже после пяти часов. Соседей дома не было, и Фомин решил пожарить себе картошки и потушить мяса. Потом передумал. Примус один, а времени до назначенного свидания уже совсем немного осталось. Потому сразу поставил жариться мясо, добавив туда немного лучка и моркови, а сам за это время почистил и порезал картошку. Треть гнилой оказалась, не дают ведь выбирать. Подставишь сумку, и продавщица чуть приоткрывает заслонку, сколько и чего получилось, что ссыпалось в подставленную сумку, то и взвесили ему. Плати и отчаливай, не задерживай других покупателей. Далеко еще до помытой и упакованной в сеточки картошки одного практически размера.

Масло горело, и еще он решил на секунду отвлечься и в чемодане найти кастет, который взял с собой из Куйбышева. Кастет нашел, а картошка подгорела и чадить начала, даже комендант заглянул, поинтересовался, не пожар ли.

Ужинал Вовка уже без аппетита. Зачем девушку с пути сбивает? Может, проводить и сказать на прощанье, что ему и семнадцати лет еще не исполнилось? Точно языком себе могилу роем. Пальто выпендрежное надевать не стал. Если вдруг будет драка, то могут порвать или порезать, а ведь это чуть ли не единственная у него приличная вещь. Надел старый ватник. И сразу себя чуть увереннее стал чувствовать.

Метели с холодами решили Москву на время оставить, чуть потеплело и ветра почти не было. Как и все безусые юноши, Вовка прилетел к магазину на двадцать минут раньше назначенного времени. Сначала вышагивал вдоль подслеповатых окон магазина. Он находился в полуподвальном цокольном этаже, и хоть снег почистили, и он не заваливал окна, но видно все равно через них ничего не было. Все в морозных толстенных узорах. Через десять минут топтания Фомин начал замерзать и, пересилив какую-то дурацкую детскую застенчивость, спустился в тепло магазина.

Света обслуживала покупателя. Мужчина в белом тулупе покупал набор серебряных вилок. Шесть штук. Тридцать шесть рублей. Словно не из серебра сделаны. Стоп.

Серебро столовое. Клад Нарышкиных в Ленинграде. Что-то под пятьсот килограммов и сотни изделий плюс изделия из золота и платины, да еще не факт, что те таджики отдали все, уж больно легко они отказались от прав на тот клад. Про клад этот столько шуму было в газетах и на телевидении, что каждый гражданин СНГ всю эту историю наизусть выучил.

Ремонтировали таджики бывший особняк Нарышкиных и нашли между вторым и третьим этажами, где половинки «Г»-образного здания соединяются, на черной лестнице, потайную комнату с ящиками, полными серебра. О своей находке рабочие, граждане братского солнечного Таджикистана, не сообщили ни владельцу здания, ни государству. А найденные ценности попытались тайком вывезти со стройплощадки и продать.