Среди нас

Проблема, которая возникла между Анатолием Евсеевым и Марком Игнатьевым, была спровоцирована одинаково с двух сторон, а посередине находилось то самое непонимание. Тут даже и не в препаратах дело. Конечно, можно было бы на это свалить, но это получилось бы нечестно. Если бы они оба нашли все-таки общий язык, то каждому из них было бы намного легче. Со стороны Анатолия была уже заплачена немаленькая сумма денег Марку, поэтому Евсеев ожидал, что детектив будет лестным и угодливым перед ним, но он ошибся. Такое поведение не для Марка, на него это не похоже. Да и к тому же Анатолий, возможно, предполагал, что они рано или поздно пересекутся, но не в таких условиях, конечно. А детектив Игнатьев ожидал увидеть поникшего, убитого горем старика, но он увидел полную противоположность своим представлениям. Это все было основой того, что они вряд ли когда-нибудь найдут общий язык. Но благо, что вся эта встреча закончилась более-менее хорошо, а не так, как она закончится у следователя Вадима Игнатьева в полицейском участке.

VII. Марина Евсеева

Тем временем, в полицейском участке ожидала Марина Евсеева. Пока что с ней находился тот самый психолог, который был тогда в их доме на момент смерти Ильи. Вадим Игнатьев бодрой походкой выйдя из дома шел к месту, где должен был осуществляться допрос, на этот день, пока что, главной подозреваемой.

На улице немного распогодилось, дождя и снега не было, хоть стояла еще неприятная сырость. Вадим шел, не оглядываясь по сторонам, когда переходил дорогу, он сильно спешил, так как немного задержался дома. Голова его больше не болела, и желудок теперь не доставлял тоже никаких проблем. Следователь был одет так же, как и утром, правда, стало чуточку теплее, в отличие от ранних часов.

Игнатьев задумался о том, что когда ходит пешком, он ничего не замечает вокруг. Очень рассеянный. В данный момент он подметил, что идет и не смотрит по сторонам, ни на дорогу, которую переходит, ни на людей вокруг, ни на что. Случалось, это довольно часто. «Пора переставать так делать,» — подумал следователь.

Его машина в последнее время была не в лучшем состоянии, и в основном она стояла больше на стоянке, чем у дома, что его очень огорчало. А денег на починку ее не хватало долгое время. Вот, Марк тогда возмущался насчет «щедрого» отношения Анатолия к Илье, а сам, когда Вадим попросил у него денег в долг на ремонт машины, отказал, хотя мог бы пойти на уступки. Вадим знал про его жлобство, но не обижался, все время надеясь, что когда-нибудь Марк пересмотрит свое ненормальное отношение к деньгам.

Следователь задумался, включилось его воображение и он, глядя просто вперед прямо или иногда под ноги, шел, думая о чем-то, о своем.

Его воображение было слишком богатым, ему надо было выбирать профессию писатель, а не следователь. Хотя он не выбирал, а пошел на поводу. Зачастую Вадим забывался в своих мыслях. Самым безобидным было то, что он мог легко пройти мимо нужного места на автомате. Также бывало и так, что Вадим Игнатьев мог начать с кем-то разговаривать, но через несколько минут, через короткое время, когда ему надоедало слушать собеседника, он просто-напросто отключался.

Иногда даже были моменты, когда он сам начинал беседу о чем-то интересующем его, а потом когда начинал говорить тот, с кем он об этом говорил, Вадим его переставал слушать и забывал то, что хотел поведать ему. Хоть так часто и бывало, но только не на работе, он очень ценил труд Марка, когда тот помог ему дойти до ранга «следователь», поэтому видя сколько Марк Игнатьев затратил на это сил, он просто не мог бросить эту работу, хоть и не любил ее.

Да кто вообще в наше время любит свою работу? Процентов пять-десять? Или, конечно, может быть побольше? Это не важно. Важно то, что такие люди существуют и их немало. Это большая проблема для современного общества. Ладно, если это профессия такая же, как и у Вадима, он хотя бы пытается добросовестно работать, а если это какой-нибудь врач, и он совсем брезгует своей профессией? А если этот врач чего-то боится, например, крови? Тогда очень сложно представить какой из него будет специалист.

Вадим Игнатьев, просто ненавидящий свою профессию, был другим, он был совсем другим, он ненавидел все это, но все-таки пересиливал себя и работал. Он всегда себя спрашивал: «А где мне будет еще лучше?» Верный и единственный правильный ответ — нигде.

Он уже подходил к полицейскому участку, конечно, он и не надеялся добиться расположения Марины Евсеевой, поэтому уже знал, что нужно готовиться к худшему. Но и подумать не мог, что худшее нужно было ожидать не от Марины, а от самого себя.

Вадим открыл входную дверь полицейского участка и свернул к стойке, где стоял один полицейский, который знал обо всем и обо всех. Он обычно ничем дельным не занимался, зато посплетничать, он был в этом деле мастак. Поэтому то, что нужно было узнать, узнавали в основном у него. К нему подошел Вадим и спросил, что здесь где-то должна находиться Марина Евсеева и тот, естественно, ответил где она и с кем она.