Среди нас 4

Возмущаться по поводу нелепой справки вместо положенной оплаты а я не стал. Единственное — прогнул местного старосту на новую одежду. Моя после ночной схватки с вурдалаками пришла в негодность. Мужика, что жил со знахаркой, я отпустил. Я давно понял, что его мучила совесть, потому-то он и отправил меня в посёлок, разобраться с проблемой. Большинство путников даже не знало о существовании этой деревушки, потому как сразу пёрли в Ковров. Но в его планы не входила смерть знахарки. Он планировал уехать с ней подальше на Урал, когда её больше ничто не будет здесь удерживать. Но всё, как обычно, пошло не по плану. К слову, о своей семье он даже словом не обмолвился, когда откровенничал со мной, размазывая по лицу слёзы и сопли. Одному богу известно, какими силами я себя сдерживал, чтобы не разбить ему харю.

Как я и предполагал, Марина оказалась не такой уж простой. Она обладала даром ясновидения, и данный вид посвящённых попался мне впервые. Выяснив это, я очень долго пытал её вопросами, но внятных ответов так и не получил. Женщина попросту не видела мою судьбу, возможно, из-за более высокого уровня посвящения. С Алисой она знакома тоже не была, поэтому и о ней информация отсутствовала.

В итоге я купил у неё снеди в дорогу, попрощался и отправился в Ковров. Меня не столько волновали деньги за выполненную работу, сколько поиск более быстрого способа добраться до Москвы. Ну и как второстепенная задача — получение информации в представительстве совета старейшин.

Сейчас я стоял перед высокими городскими стенами, которые, к слову, всё ещё продолжали кое-где достраиваться. На воротах застыли сурового вида охранники, все при оружии и одеты по форме. Что говорило о порядке в силовых структурах.

Жилая часть располагалась возле реки и включала в себя огромный контейнерный склад неподалёку. Сам Ковров, точнее, бо́льшая часть города, раскинулся восточнее, а люди в основном расселились по частному сектору. Таким образом вся нечисть осталась за пределами стен, нисколько не смущая жителей опасным соседством.

— Куда⁈ — строго остановил меня один из привратников.

— В город, — спокойно ответил я.

— По какому вопросу?

— А от этого что-то зависит? — всё ещё оставаясь вежливым, спросил я.

— Если торговать, нужно оплатить пошлину, — сухо объяснил тот.

— Ясно, — кивнул я. — Я что, похож на торговца?

— Да мне насрать, — раздражённо бросил он. — Тебе вопрос задали, отвечай.

— По личному я.

— По личному — это в правое окно, через регистрацию.

— Какое ещё окно? — удивлённо уставился на охранника я.

— Ты отойди немного и глаза разуй, — буркнул тот и утратил ко мне всякий интерес.

Основные, большие ворота были закрыты, и вход в Ковров осуществлялся черед небольшую калитку, возле которой и тёрлись двое стражников.

Я слегка отошёл, как посоветовал один из них, и действительно увидел два небольших окна, забранных железными ставнями. Одно находилось слева от ворот, второе — справа. Впрочем, я именно поэтому и не обратил на них внимания, справедливо приняв за бойницы.

Я подошёл к тому, что справа, и гулко постучал в ставню.

— Я щас кому-то подолблю! — громко выругались с той стороны.

Однако за металлической защитой что-то звякнуло, и она вскоре распахнулась. Изнутри на меня строго, с нескрываемым раздражением уставилась женщина. Лет пятидесяти на вид, с короткой стрижкой, одутловатым лицом и свежим выхлопом.

— Чё надо? — бесцеремонно спросила она. — Не видишь, у нас перерыв.

— Да мне бы пропуск оформить, — попытался объясниться я.

— Здесь всем оформить, — огрызнулась она. — Через полчаса подходи. Сказано: перерыв.

Оконце с шумом захлопнулось, а я обернулся, чтобы посмотреть на так называемых «всех». Однако других желающих попасть в город поблизости не наблюдалось. Странный у них способ приветствовать гостей. Зато я начал понимать, отчего сельчане так недолюбливают соседей.

Выждав положенные полчаса, я вновь постучался в ставню. Изнутри донеслось очередное ругательство с намёком на оторванные руки стучащего.

— Чё надо? — разнузданным тоном повторила свой вопрос женщина в окне. На сей раз её лицо было красным, а взгляд остекленел от количества выпитого.

— Пропуск в город, — терпеливо ответил я.

— По какому вопросу?

— По личному.

— К кому?

— В смысле — к кому?

— Ты чё мне здесь мозги компостируешь⁈ Раз поличному, значит, к кому-то. Мне чё в пропуске писать?

— В представительство старейшин, — ответил я и продемонстрировал справку из посёлка.

— Оспыдя… — закатила глаза она и, обернувшись, громко крикнула: — Митрофанова, к тебе!

Затем, окошко с грохотом закрылось, а изнутри донеслось раздражённое бормотание, которое наверняка предназначалось мне. Я же находился в полном замешательстве от подобного обращения. Нет, я допускаю, что мир изменился, но кому могло прийти в голову посадить на КПП такой экземпляр? Или это сделано намеренно, чтобы отпугнуть лишних посетителей?