Среди свидетелей прошлого

Эти заявки читали многие. Кто молча, а кто и с неопределенным недоуменно-восхищенным возгласом: «Вот тебе и охотник!..» Читали и бережно клали на место. Потом забывали. И не потому, что не верили охотнику-капитану, а потому, что геологи считали, что слюду можно отрабатывать только с поверхности. Добытая из-под земли, она не имеет нужных промышленных качеств. А штабс-капитан писал заявки на подземные залежи.

И вдруг геологи опровергли самих себя. Именно добытая из-под земли слюда и есть самая ценная.

Геологи двинулись в новые походы. Архивисты вспомнили о штабс-капитане.

И начались поиски. Поиски в архиве. И вели их не геологи. В. Рупов, А. Осипова, В. Согияйнен были специалистами архивного дела. Но искали они материалы о всевозможных металлорудных и слюдяных ископаемых, искали забытые рудники, заброшенные шахты.

Искали в архиве. Искали два года. А вы теперь представляете, что означают эти поиски. Работа не очень-то веселая, но нужная.

И нашли. Несколько томов составили документы, которые потом и были доставлены в Управление промышленных стройматериалов Северо-Западного совнархоза.

И новые партии геологов отправляются в путь. И не только в Карелии. Они бредут по среднеазиатским барханам, они карабкаются по крутым, обветренным склонам исхоженного Урала, они прорубают себе дороги в уссурийской тайге, они иногда даже весело катят по шоссе Подмосковья.

Путь им указали архивисты.

40 тысяч забытых и вновь обнаруженных архивными работниками мест залегания полезных ископаемых — такие «массовые находки» не всегда выпадают на долю даже нескольких поколений геологов.

Забытые в прошлом, эти залежи послужат теперь будущему.

ЭНЕРГЕТИКИ НАВОДЯТ СПРАВКИ

XX век в XX веке величают по-разному. В начале столетия его называли веком электричества, так как пар хотя и оставался главным двигателем и на транспорте и в промышленности, но уже было ясно, что ему недолго господствовать — на смену идет электричество. Называют столетие «веком электричества» и сейчас, хотя прибавляют к этому: эра ядерной энергии, век физиков, век кибернетики, квантовых генераторов и т. д.

Но XX век — это век социализма и коммунизма.

А уж если брать «физические свойства» века, то, наверное, самым общим его признаком окажется то, что XX век — это время больших скоростей.

Космические скорости ракет, космические скорости счетных устройств, непостижимые для человеческого ума скорости во всевозможных ускорителях. И даже поезда, следующие все по тем же стальным рельсам, несутся теперь со скоростью, которая была еще недавно рекордной для самолетов. А самолеты летают со сверхзвуковыми скоростями.

Но, как ни странно, максимальные пределы количества оборотов в минуту у промышленных моторов, всевозможных вентиляторов, электросверл и т. д. остались в тех же пределах, что и 20–30 лет назад.

Сколько оборотов в минуту предельно может дать современный электромотор? Если брать серийные — то максимум 3 тысяч. Это для нашего времени немного. А если увеличить количество оборотов промышленных электромоторов хотя бы вдвое, то безо всяких иных затрат производительность труда резко возрастет, ускорятся вообще все производственные процессы.

Ученые задумывались об этом и раньше, в начале 30-х годов. Они, конечно, думали о будущем, так как в 30-е годы если и ощущалась потребность в увеличении скоростей, то технические возможности, уровень развития всего электрохозяйства как в СССР, так и во многих иных странах были все же недостаточными.

Зато остроощутимы были проблемы потребления дефицитных цветных металлов, специальной стали, в огромных количествах идущих на изготовление всевозможных электрических машин, трансформаторов, турбин. Существенным был и вопрос о весе летающих электростанций, так называли электрохозяйство самолетов, а также мелкого электроинструмента. И, конечно, ученых и практиков интересовало повышение вообще коэффициента полезного действия всех электростанций и электромашин.

Эти проблемы ставила жизнь, практика индустриализации нашей страны, электрификация всего социалистического хозяйства. И не случайно не кто иной, а именно академик Г. М. Кржижановский, так много сделавший для электрификации СССР, первым поднял эти вопросы в Академии наук и Совете Труда и Обороны. Он обобщал опыт прошлого и думал о будущем.