Среди восковых фигур

Савелий и Федор переглянулись, и Федор снова позволил себе улыбнуться. Оба прекрасно поняли, что Коля имеет в виду свою гражданскую жену Ирочку, легкомысленную почти модельку известного кутюрье Рощенко, Рощика для своих. Вся команда Рощика, включая его самого и, разумеется, Ирочку, была незрелой, славилась дурацким поведением, крикливостью, раздражающей капитана манерой лобызаться по три раза при встрече, пачкая щеки помадой и слюнями… И главное, кидаются так, что хрен увернешься! Особый счет к «этой банде» у консервативного капитана был за нелепые пацанские одежки самого, который, например, любил эпатировать публику солдатской шинелью, широченными белыми слаксами и красными борцовскими ботинками. Еще всякими мелочами вроде здоровенных круглых очков в красной оправе, красной же бейсбольной шапочкой козырьком назад и длинными нечесаными патлами при лысой макушке. А Рощик, наоборот, питал к капитану слабость и всякий раз норовил облобызать… И главное, хрен увернешься!

Читатель, возможно, спросит, почему Ирочка была почти моделью, а не полностью. Очень просто! Она была крохотная, как дюймовочка, и выпускали ее на подиум только в случае внезапной болезни или похмелья какой-то из двухметровых моделек. Эх, мать, тебе бы росточка добавить с метр, любил повторять Рощик, цены б тебе не было! А пока Ирочка отвечала за: сварить кофе, пришить-отрезать, подогнать, сгонять в магазин за бухлом и сложить отработанные модели. Об Ирочке можно написать книгу. Безалаберная, рассеянная, добродушная, не интеллектуальный гений, отвратительная кухарка, соня, дрыхнущая до полудня, потому что накануне завалилась домой за полночь, причем навеселе. Коля отрывался на подруге от души, назидал, воспитывал, учил жить, а Ирочке как с гуся вода. Прекрасный характер! И вот поди ж ты! Уже несколько лет держатся вместе, не разбежались. Правда, был момент… Когда Ирочка разбила машину капитана, новенькую «Хонду», братов подарок – потащила кататься после корпоратива весь модельный цех. Ночью! Все восемь рыл! К счастью, никто не пострадал. Кроме бедной «Хонды». «Убью! Все, хана! К черту!» – ревел капитан, потрясая кулаками. Но потом как-то улеглось…

Они подняли бокалы и выпили.

Глава 3 Мастерская творца

Никем не превзойденный мастер…

…Душа рассудок научила

Любить, сама же пала в прах.

Игорь Северянин. Брюсов

Представьте себе громадный подвал, залитый светом софитов, на столах вдоль стен кипы рисунков и фотографий, мужские и женские пластилиновые и гипсовые головы с белыми слепыми невыразительными лицами; отдельно на столах кисти рук – больших, маленьких, сцепленных в кулаки, с растопыренными пальцами; тут же коробки со стеклянными глазными протезами разных цветов: голубых, карих, черных; отдельно пара массивных, тяжелых форм-ванн, в которых гипсовые головы заливают горячим воском. Резкий запах технических жидкостей и лаков. На круглом столе в центре помещения стоит женская восковая голова, покрытая специальным лаком, с голым черепом, но с широко расставленными глазами, карими, отчего кажется, что женщина живая и смотрит на зрителя. У нее нежная полупрозрачная кожа, подкрашенные румянами щеки и губы, растянутые в легкой улыбке, а также ямочки на щеках и подбородке. Сочетание голого черепа и «живого» лица производит жутковатое впечатление.

По стенам висят большие цветные фотографии восковых фигур Богоматери из европейских церквей. Воск, как известно, издавна считается священным материалом, а пчелы – символом непорочной Девы Марии. Печальные нежные склоненные личики с легким румянцем, в зубчатых коронах, украшенных жемчугами и разноцветными драгоценными камнями, в бесценной золотой парче. Воск – благодарный материал, прекрасно передающий особенности человеческой кожи, к тому же он легко раскрашивается.

Таково вкратце описание мастерской скульптора, работающего «по воску». Мастер, Ростислав Мирона, – крупный мрачноватый мужчина в рваных джинсах и бесформенной рубахе до колен; длинные черно-седые нечесаные кудри падают на плечи, блестит цыганская серьга в левом ухе, а в вырезе рубахи видны ладанка на черном шнурке и серебряный крестик; в крупных руках, испачканных красками и лаками, мастер держит кусок картона с наброском женской модели, оригинал для лепки. По-бычьи нагнув голову, он сосредоточенно рассматривает восковую голову, сравнивая с эскизом.

Часы на площади отбивают четыре удара, потом еще три. Три ночи, или три утра, как вам будет угодно. Мастер отшвыривает картон, заносит кулак над восковой головой, замирает. Он недоволен результатом. Он редко бывает доволен результатом…

Он уходит из мастерской. Гаснет свет. В подвале воцаряются кромешная тьма и глубокая тягучая тишина. Ни звука, ни луча света… Мертвый, безжизненный мир гипса и воска…

Шаркая ногами, Мирона идет через большой выставочный зал в свой закуток, где втиснуты топчан, тумбочка с посудой и газовая плитка с чайником и кастрюлей. Здесь же умывальник и кран.