Среди восковых фигур

– Нет, Митрич. Там еще есть брат, младший, законный. Мать от радости, что разыскала сына, отписала ему половину бизнеса. Думала младшенький тоже порадуется за брата, а он обиделся. А после того как мама рассказала ему про богатство Кротова, принял решение его устранить и получить наследство с двух сторон. Прилетел к нам, встретился с братом, тот пригласил его к себе. Они выпили, Кротов рассказал об умершей жене и пропавшей дамочке, пожаловался, что без снотворного не может уснуть. Вытащил из кармана пузырек, сказал, что утром забрал из аптеки новую дозу. А тот, улучив момент, всыпал ему прилично таблеток в коньяк…

– Гражданин Гучков, где вы достали таблетки? – спросил капитан. – Привезли с собой?

– Нет! – Алекс смотрел на капитана чистыми детскими глазами. – Я не привез! Я не пью снотворного. Он сам показал мне бутылочку и насыпал себе в рюмку. Сказал, что не может заснуть.

– Там ваши отпечатки, – сказал капитан. Он блефовал – на бутылочке были обнаружены только отпечатки Кротова.

Парень не стал отпираться:

– Я взял в руки, да. Посмотреть. Но он сам насыпал себе.

– Что было потом?

– Он… Миша пошел к себе в спальню, сказал, что хочет спать.

– Вы поднимались в его спальню?

Алекс смотрит непонимающе и молчит.

– Вы были у него в спальне? – повторяет вопрос капитан.

– Не был. Он ушел, а я остался. Прилег на диван, посмотрел телевизор и заснул.

– Что было потом?

– Потом я ушел. Утром уже.

– Вы не попытались увидеться с братом?

– Нет. Я решил, он спит. Просто ушел. Думал, мы увидимся днем.

– Как вы ушли?

Парень пожимает плечами:

– Там дыра в заборе. Через охрану идти далеко, и я через забор…

– На косяке двери в спальню ваши отпечатки, как вы это объясните?

– Ну да, я зашел посмотреть, думал, Миша уже не спит.

– Во сколько?

– Утром, когда проснулся. Было уже светло.

– Ваш брат спал?

Парень молчит. Говорит после долгой паузы:

– Миша умер.

Словацкий консул, присутствовавший при допросе, шевельнулся и кашлянул.

– Как вы поняли, что он умер?

– Он не дышал…

– Вам не пришло в голову вызвать «Скорую» или полицию?

– Я испугался и ушел.

– Зачем вы разбили телефон Кротова?

– Это не я! Это он наступил, случайно.

– Почему вы прилетели с чужим паспортом?

Парень снова молчит долгую минуту, потом говорит:

– Не знаю. Ошибся и только в аэропорту заметил, когда покупал билет. Это паспорт моего друга, мы живем вместе…

– А ваша мать знала, что вы познакомились с братом?

– Нет, я не успел сказать… Я бы сказал, я всегда хотел иметь старшего брата, хотел попросить у него денег на бизнес. Я бы сказал, но он умер. И я побоялся…

Капитан смотрел на этого недоросля, испытывая чувство гадливости – малый вертелся как уж на сковородке, и «отмазки» его были глупыми и незрелыми. Коля с трудом представлял себе, что этот глуповатый на вид парень задумал и исполнил практически безупречный план по устранению старшего брата, нигде не проколовшись. Капитан не был бы собой, если бы после визита в райотдел семейства Гучковых не перезвонил дежурному и не спросил про визы в их паспортах. Все верно, отрапортовал дежурный. Катаржина Гучкова прибыла двадцатого марта сего года, убыла двадцать седьмого. Александр Гучков прибыл двадцать второго августа. То есть на момент смерти Кротова, на ночь с пятнадцатого на шестнадцатое августа, у него было алиби, как они считали. А этот паршивец прилетел пятнадцатого по чужому паспорту! Сделал дело и на другой день убыл. На вид дурак дураком, а сработал четко. Хлопает глазками и врет как по-писаному. Инфантильное цифровое поколение без всякого понятия о добре и зле. Ему, капитану Астахову, с самого начала проверить бы его пальчики да сравнить с теми, что в доме Кротова…

– А может, все-таки случайность? – спросил трепетный Савелий. – И Кротов сам?

– Нет! – жестко произнес капитан. – Он признался, что насыпал таблетки в рюмку Кротова. А потом стоял на пороге спальни, держался за косяк и прислушивался к дыханию брата. Ждал, пока тот умрет. Потом проверил пульс и убедился, что Кротов мертв. Вернулся в гостиную, вымыл и убрал в буфет на кухне свою рюмку. Протер пластиковую бутылочку с таблетками, вернулся в спальню и вложил ее в руку мертвого Кротова. А потом бросил на пол в гостиной и спокойно ушел через веранду и задний дворик. Перелез через неприступный бетонный забор, в котором лазеек как на собаке блох. Возможно, подремал до рассвета. И телефон разбить сообразил. Ненавижу такие дела! Когда убивает матерый рецидивист… Да, он вырос в такой среде, чалился на зоне, ему замочить человека – раз плюнуть, но когда мальчишка! Это извращение. Мы копаем в радиусе города, а убийца под боком! Прав философ, надо быть проще.

– Я так не говорил, – заметил Федор.

– Говорил! Что не нужно усложнять. Другими словами только.

– Не нужно множить сущности без необходимости. Это не я сказал.

– Не важно!

– Бедная пани Гучкова, – сказал Савелий.

– Каин и Авель, – пробормотал Митрич. – Ничего в нашем мире не меняется…