Читаем Средиземноморская одиссея капитана Развозова полностью

Да, да, не удивляйтесь фразе в «Ведомости…» «денщиков и слуг». Офицеры в то время могли иметь слуг на корабле, если им позволяли их финансовые возможности.

Еще в начале января 1807 года был утвержден, разработанный управляющим Морским министерством П.В. Чичаговым, план войны с Турцией, по которому планировалось высадка десанта Черноморского флота в Босфоре, прорыв Средиземноморской эскадры совместно с английскими кораблями сквозь Дарданеллы и отвлечение сил противника от Константинополя действиями Дунайской армии. Но Босфорская операция была отменена еще на стадии планирования из-за неготовности количественно корабельного состава Черноморского флота.

Английская эскадра адмирала Дукворта, без согласования с нашим командованием, пыталась прорваться в Дарданеллы, но понеся большие потери от огня турецких фортов, вернулась в Эгейское море.

Вахтенный офицер корабля «Ретвизан» мичман П. И. Панафидин в своих «Письмах морского офицера» писал об этих событиях следующее: «У самого Дарданелльского пролива стали на якорь подле английской эскадры, стоящей в числе 8 кораблей под командою вице-адмирала Дукворта. Англичане уже прорвались обратно сквозь Дарданеллы со значительною потерею… Дукворт плавал в Мраморном море, а они (турки. — А.Л.) укрепили Дарданелльские крепости так ужасно, что англичане, проходя обратно в Архипелаг, потерпели большую потерю в людях. Корабли их были пробиты ужасной величины мраморными ядрами. Мачты на двух кораблях едва удержались от падения, — так гибельны были выстрелы огромных пушек, лежащих на платформах, а не на станках и стреляющих почти по горизонту воды… Адмирал наш убеждал возобновить снова, прорыв, но никакие убеждения не заставили согласиться Дукворта».

Действительно, вице-адмирал Сенявин предложил адмиралу Дукворту повторить совместными усилиями вторжение в проливы, но получил отказ. Английские корабли ушли на Мальту.

Как пишет историк Г. Гребенщикова в работе «Россия и Турция: двенадцать невыученных уроков»: «28 февраля 1807 года на флагманском корабле Сенявина “Твердом” состоялся военный совет: флагманы и капитан приняли решение эскадрой не рисковать, от прорыва к Константинополю отказаться, занять остров Тенедос под операционную базу, ограничиться блокадой Дарданелл, нарушать коммуникации противника и пресекать подвоз продовольствия в турецкую столицу из Архипелага».

В блокадном дозоре по приказу Сенявина участвовали и греческие корсарские суда, вооруженные от десяти до двадцати шести пушек калибром от трех до двенадцати фунтов.

Командующий эскадрой вице-адмирал Д. Н. Сенявин предписал кораблям «Скорому» и «Селафаилу» «…чтобы никакое судно не могло пройти в Дарданеллы или оттуда в Архипелаг без осмотра» и рекомендовал командирами блокадного дозора «бывать… чаще под парусами», чтобы в случае нужды не тратить время на съемку с якоря. Для осуществления блокады нужна была операционная база, в качестве которой Сенявин выбрал остров Тенедос, находящийся в двенадцати милях от Дарданелльского устья.

Из Шканечного журнала фрегата «Венус»:

«Во 2-й день марта 1807 года… стоя на якоре между азиатским берегом … в входу Дарданелльского пролива в эскадре. …в половине 2-го часа на вице-адмиральском корабле сигналом требовано от нас командующего, который и поехал на оный корабль. Сигналом велено нам приуготовиться к походу как возможно скорее. … в половине 3-го часа возвратился наш командующий и стали выбирать якорь. Подняли якорь, отдали марсели и крюйсель на гитовы, подтянули шкоты, подняли кливер и не убирая оного легли под грот-марселем в дрейф. Ветер марсельный, с порывами…

В половине 5-го часа взяли курс Z-Z-V, подняли марса-фалы, поставили брамсели, закрепили марсели, брамсели… и в ¼ 6-го часа с кораблями Ретвизан и Рафаил встали на якорь… противу города Тенедоса, на глубине 11 ½ сажень, грунт ил и положили якорь. Пеленговали острова Тенедоса NO оконечность…»

3 марта своим распоряжением № 347 вице-адмирал Д. Н. Сенявин известил контр-адмирала И.И. Грейга о необходимости занятия острова Тенедос, но желательно без применения оружия, чтобы сохранить и своих матросов и жителей острова.

Господину контр-адмиралу и кавалеру Грейгу.

…Занятие острова Тенедос силою сколько для нас необходимо столько при том сопряжено с большими затруднениями и будет весьма ощутительно если случится: 1-е повреждение корабля, 2-е потери людей, 3-е что при том случае конечно пострадает много безвинных жителей острова. И так: во избежание прописанных причин старайтесь ваше превосходительство склонить начальника сего острова, чтобы позволено было нам беспрепятственно получать воду; но буде и в том откажет, тогда необходимо должно будет употребить силу.

Я буду ожидать уведомление ваше через сигнал ДА или НЕТ.

Между тем старайтесь ваше превосходительство препятствовать днем и ночью переезжать туркам с матерого берега на остров.

№ 347

марта 3-го дня Вице-адмирал Сенявин

1807 года

Корабль Твердый

на рейде острова Тенедос

(РГА ВМФ Ф. 193. Оп. 1. Д. 31. Л. 86)

Перейти на страницу:

Похожие книги

Виктор  Вавич
Виктор Вавич

Роман "Виктор Вавич" Борис Степанович Житков (1882-1938) считал книгой своей жизни. Работа над ней продолжалась больше пяти лет. При жизни писателя публиковались лишь отдельные части его "энциклопедии русской жизни" времен первой русской революции. В этом сочинении легко узнаваем любимый нами с детства Житков - остроумный, точный и цепкий в деталях, свободный и лаконичный в языке; вместе с тем перед нами книга неизвестного мастера, следующего традициям европейского авантюрного и русского психологического романа. Тираж полного издания "Виктора Вавича" был пущен под нож осенью 1941 года, после разгромной внутренней рецензии А. Фадеева. Экземпляр, по которому - спустя 60 лет после смерти автора - наконец издается одна из лучших русских книг XX века, был сохранен другом Житкова, исследователем его творчества Лидией Корнеевной Чуковской.Ее памяти посвящается это издание.

Борис Степанович Житков

Историческая проза
О, юность моя!
О, юность моя!

Поэт Илья Сельвинский впервые выступает с крупным автобиографическим произведением. «О, юность моя!» — роман во многом автобиографический, речь в нем идет о событиях, относящихся к первым годам советской власти на юге России.Центральный герой романа — человек со сложным душевным миром, еще не вполне четко представляющий себе свое будущее и будущее своей страны. Его характер только еще складывается, формируется, причем в обстановке далеко не легкой и не простой. Но он — не один. Его окружает молодежь тех лет — молодежь маленького южного городка, бурлящего противоречиями, характерными для тех исторически сложных дней.Роман И. Сельвинского эмоционален, написан рукой настоящего художника, язык его поэтичен и ярок.

Илья Львович Сельвинский

Проза / Историческая проза / Советская классическая проза