Среднеградск

Вот и сегодня «вольво» забрал Нонну Савельевну в 141–5 от столовой, а теперь вёз её назад. Муторное состояние на душе у Червоных так и не проходило. Она его ощутила сразу после ухода Давыдкина из столовой. Сначала Нонна Савельевна подумала, что это как обычно от встречи с Витей, от понимания бесперспективности её попыток восстановить с ним близкие отношения и от своего бессилия прекратить эти попытки. Она ведь некоторое время после его переезда в Среднеградск самоуверенно полагала, что он постепенно простит её и в конце концов переедет к ней, потому что с их первой встречи здесь было понятно, что Витя до сих пор любит свою Нано. Но по мере того, как Нонна Савельевна всё больше узнавала о его семье от него самого, слушая его рассказы о жене, двух дочерях и трёх внуках, самоуверенности этой становилось всё меньше и меньше. А однажды она увидела их всех вместе в городском парке и поняла, что свою семью Витя никогда не бросит. Даже ради неё.

Но было в этой муторности что-то другое, необычное для её состояний после встреч с Давыдкиным. Ну, точно! Это ведь от того, что она так и не решилась рассказать ему ту историю, ради которой, собственно, и напросилась на совместный обед. Ей об этом и вспоминать-то было очень неприятно, а уж рассказывать ещё кому-то… А тем более Вите. И что бы он о ней подумал?! Нет уж, надо будет как-то с этим расхлёбываться самой.

Она решила было, что на сегодня трудиться достаточно: с таким настроением лучше уж дома «принять ванну, выпить чашечку кофе», но почувствовала, что до того надо всё-таки выговориться. А на эту тему можно было разговаривать только с Кошёлкиной. Только Наталья Германовна и была ещё в этой теме, да и сёстры они ведь как-никак, хоть и сводные.

– Поговорила? – спросила главный редактор «Городничего» вошедшего социального обозревателя журнала, оторвавшись от компьютера и с полувзгляда определив психосостояние Нонны Савельевны.

– Про журнал нет, – почти шёпотом произнесла Червоных и плавно опустилась в своё удобное кресло за своим рабочим столом в редакции.

– Почему?

– По кочану.

– А я-то чем перед тобой виновата? Раз пришла, значит рассказывай.

– Наташ, ну чего тебе рассказывать? Ну зачем я ему буду рассказывать, как мы с тобой Крестова двенадцать лет назад кинули.

– Нонна, это же была твоя идея – посвятить Давыдкина в ту историю. Сама говорила – на всякий случай, чтобы понимал в перспективе. А теперь опять у тебя комплекс вины прорезался.

– Говорила. Но рассказать не смогла. Вернее, решила Витю в это самой не посвящать. Хвастаться-то тут нечем. И точно предвидеть его реакцию на это я не могу. А комплекс вины у меня не прорезался – у меня чувство вины не проходит.

– Начинается! Давай не будем уже в девятьсот девяносто девятый раз пилить эти опилки. Давай лучше определимся с нашей тактикой и стратегией взаимодействия с Крестовым на пять его мэрских лет. Определимся и будем реализовывать. А комплексовать, пугать себя гипотетическими проблемами, ныть – Нонна, ну не для нас это!

– И что ты предлагаешь конкретно?

– Во-первых, официально встречаешься с ним как с высшим должностным лицом города в ближайшее время и договариваешься о сотрудничестве между администрацией Среднеградска и редакцией «Городничего».

– Наташ, он с нами уже двенадцать лет даже не здоровается, а ты про какое-то сотрудничество…

– Слушай меня внимательнее: это должна быть не встреча давно поругавшихся друзей Крестова Ивана Васильевича и Нонны Савельевны Червоных по твоей повинной просьбе, а переговоры мэра города и учредителя самого влиятельного СМИ в городе о взаимовыгодном взаимодействии с целью информирования жителей Среднеградска о деятельности муниципальной исполнительной власти.

– Даже если он согласится встретиться со мной…

– А куда он теперь денется? Он уже по должности своей обязан с тобой встретиться! Пусть даже если придётся для этого записаться на приём по личным вопросам.

– Даже если мы встретимся, всё равно придётся начать разговор с той истории…

– Ну и начни! Я в отличие от тебя виноватой себя перед ним не чувствую. Да, это он пригласил нас в первый городской журнал «Городовой», в котором он был соучредителем вместе со своим приятелем Стрельченко. Да, это он сделал тебя редактором «Городового». Да, это он придумал всю содержательную концепцию того журнала, финансово-экономическую схему его издания и даже дизайн. Но концепцию и схему эти на практике-то реализовали мы с тобой…

– Э, э, не перевирай совсем-то уж. Стрельченко Коля это всё еще до нашего прихода начал делать. И с нами вместе потом делал.