Средневековая андалусская проза

Так вот было с одним человеком из друзей моих; поселил я его на месте души моей и отбросил между нами осторожность и берег его как драгоценность и сокровище. А он часто слушал всякого, кто говорит, и заползали между нами сплетники, и подействовали на него их разговоры и наветы, и привело их рвение к успеху. И стал он воздерживаться от того, что я знал прежде, и выждал я некоторый срок, в который должен вернуться отсутствующий и простить недовольный, но его сдержанность только увеличилась; и оставил я его в его положении, хоть было это мне почти невозможно.

ГЛАВА О СМЕРТИ

Случается иногда, что горе и заботы подтачивают силы человека, и его стойкость, и природу, и становится это причиной смерти и разлуки со здешним миром. Дошло в предании: «Кто любил, и был воздержан, и умер, тот мученик», — и я скажу об этом отрывок, где есть такие стихи:

Как мученик, я погибаю, любовью сожженный;
Глаза прохлади мне, и я оживу, освеженный.

Об этом давно говорили мне верные люди,

Чья правда — источник, неправдою не зараженный.

Рассказывал мне Абу-с-Сирри Аммар ибн Зияд, друг наш, со слов человека, которому он доверил, что писец Ибн Кузман был испытан любовью к Асламу ибн Асламу ибн Абд аль-Азизу, брату хаджиба Хишама ибн Абд аль-Азиза (а Аслам был пределом красоты), и заставило Ибн Кузмана слечь то, что было с ним, и ввергла его печаль и горе в дела гибельные. Аслам часто ходил к нему и навещал его, но не знал он, что является он сам причиной недуга Ибн Кузмана, пока тот не скончался от горя и болезни.

«И рассказал я Асламу после кончины о причине болезни и смерти Ибн Кузмана, — говорил рассказчик, — и Аслам опечалился и воскликнул: «Почему не осведомил ты меня раньше?» — «А для чего?» — спросил я, и Аслам молвил: «Клянусь Аллахом, я увеличил бы расположение к нему и не расставался с ним, для меня не было бы в этом беды».

А этот Аслам был человек превосходно и разносторонне образованный, обладавший обильными знаниями в фикхе и глубокими сведениями в поэзии. У него есть прекрасные стихи, и он знает песни и различные способы их исполнения. Ему принадлежит сочинение о мелодиях песен Зирьяба, с рассказами о нем. Аслам был одним из прекраснейших людей по внешности и по свойствам; он отец Абу-ль-Джада, который жил в западной стороне Кордовы.

Я знаю невольницу, принадлежавшую одному вельможе: он отказался от нее из-за чего-то, что узнал про нее (а из-за этого не следовало гневаться), и продал девушку, и опечалилась она поэтому великой печалью, и не расставалось с ней горе, и не уходили слезы из глаз ее, пока не сделалась у нее сухотка, и было это причиной смерти ее. Она прожила после ухода от своего господина лишь немногие месяцы, и одна женщина, которой я доверяю, рассказывала мне про эту девушку, что она встретила ее (а та сделалась точно призрак — такой она стала худой и тонкой) и сказала ей: «Я думаю, это случилось с тобой от любви к такому-то». И девушка тяжело вздохнула и воскликнула: «Клянусь Аллахом, я никогда не забуду его, хотя он и был жесток со мной без причины!» И прожила она после этих слов лишь недолго.