Средневековая андалусская проза

И лишь для того рассказал нам Аллах великий историю Юсуфа, сына Якуба, и Дауда, сына Ишая, посланников Аллаха — мир над ними! — чтобы знали мы нашу недостаточность и нужду в его защите и что построения наши порочны и слабы. Ведь Якуб и Дауд — мир с ними! — пророки, посланники, сыновья пророков и посланников, происходившие из дома пророков и посланников, были под постоянной охраной Аллаха, объятые дружбой его, окруженные его покровительством и поддержанные его защитой, и не было проложено сатане против них пути, и не было открыто дороги к ним для его наущений. И дошли они до того, о чем рассказывал нам Аллах — велик он и славен! — в своем ниспосланном Коране, по укрепившейся в них природе, человеческому естеству и укоренившемуся свойству, а не по умышленному согрешению и не по стремлению к нему, ибо пророки свободны от всего того, что не согласно с повиновением Аллаху, великому, славному. Любовь — это прирожденное восхищение души образами, — а кто припишет себе власть над душою и возьмется сдержать ее иначе, как силою и мощью Аллаха? Первая кровь, что пролилась на земле, — кровь одного из сынов Адама, по причине соперничества из-за женщин, а посланник Аллаха — да благословит его Аллах и да приветствует! — говорит: «Отдаляйте дыхание мужчин и женщин». А женщина из арабов, когда забеременела она от родственника и ее спросили: «Что у тебя в брюхе, о Хинд?» — ответила: «Близость подушки и долгий мрак».

Обо всем этом я скажу стихотворение, где есть такие строки:

Не вини другого в намеренье мнимом
Проявить свои доблести в нестерпимом.

Подносить к огню ты не пробуй аканта,

Если ты не намерен травиться дымом.

Грешный мир погряз в пороках и в порче;

Лучше жить недоверчивым нелюдимом.

Для мужчины женщина создана Богом;

Их союз коренится в необходимом.

Всякий образ к подобию тяготеет,

И видна вина в каждом, как в подсудимом.

Только праведник, избегая дурного,

Преуспел в совершенстве непобедимом.

А развратник в душе всегда необуздан,

Закоснел он в пороке неизгладимом.

Я знаю одного юношу, из людей себя сохраняющих, который увлекся любимой девушкой. И проходил один из его друзей и увидел, что он сидит с той, кого любит, и пригласил его к себе в дом, и юноша согласился, сказав, что придет после него. И пригласивший отправился домой и ждал его, пока ожидание не затянулось, но юноша не пришел к нему. А потом пригласивший встретился с ним и стал его бранить, долго его упрекая за то, что он нарушил обещание, и юноша оправдывался и клялся двусмысленными клятвами. И сказал я тогда тому, кто приглашал его: «Я открою ему верное оправдание в книге Аллаха, великого, славного, который говорит: «Мы нарушили уговор с тобой не своей властью, но обременили нас тяжестью украшения этих людей».

И засмеялись все, кто присутствовал, и меня заставили сказать что-нибудь об этом, и я сказал:

Меня ты забрызгал кровью, не вызвав моей досады;
Лишь раны любви бесследны, и мы этим ранам рады.

Подобно желтым кувшинкам на фоне белых нарциссов,

Его родимые пятна прельщают людские взгляды.

С безжалостною насмешкой говаривал мне любимый,

Которому докучаю, желанной чая награды,

В отчаянье повторяя, что мне угрожает гибель,

Когда вкусить не сподоблюсь одной целебной услады:

«Я холодом утоляю твою горючую жажду,

И нет ничего целебней моей спокойной прохлады».

В ответ говорю: «Соседи тогда бы не враждовали,

Как будто людям для мира довольно одной ограды.

Войска друг на друга смотрят как будто бы равнодушно,

Однако в смертельной битве враги не знают пощады».