Средневековая Русь и Константинополь. Дипломатические отношения в конце XIV – середине ХV в.

В ответном письме великий князь, рассказав об обстоятельствах изгнания митрополита Исидора, благодарил афонских старцев за преданность православию и духовное наставление («духовными крылы достизаете нас и любезно наказуете») и выражал желание поддерживать с ними связи и в дальнейшем. Посылка такой грамоты на Афон была открытой демонстрацией враждебности по отношению к униатскому Константинополю. Если решительные действия великого князя ободрили афонских старцев, то, в свою очередь, поддержка Святой Горы вдохновила русских князей и священнослужителей на борьбу с унией. «Нам не малу силу подаете сим писанием», — писал великий князь афонскому проту[250].

Одновременно с этими событиями великий князь обратился к патриарху с резким осуждением унии и с просьбой разрешить избрать своего митрополита. Тем самым был предрешен вопрос о самостоятельности Русской церкви: либо патриарх должен был уступить и дать просимое разрешение, либо великий князь получал безупречное с точки зрения защиты православия право порвать с патриархом-вероотступником. В итоге великокняжеская власть со временем добилась своего. Русская церковь оторвалась от константинопольской церковной организации и осталась один на один с крепнувшей властью великого князя. Однако противоречия между церковью и великокняжеской властью в процессе образования единого Русского государства отнюдь не были исчерпаны.

3.3. Княжества Северо-Восточной Руси, митрополит Иона (1448–1461) и Константинополь