Средневековые города и возрождение торговли

Были сделаны попытки приписать Карлу Великому политико-экономическую проницательность. Это значит отнести на его счет идеи, которые, как бы ни был велик, по нашему предположению, его гений, невозможно было ему иметь. Никто не может допустить с некоторым вероятием истины, чтобы дело, которое он начал в 793 году, соединение Редница с Альтмюлем, могло иметь какую-нибудь другую цель, кроме транспорта войск, или чтобы войны против варваров были вызваны желанием проложить торговый путь к Константинополю. В других отношениях несогласованные пункты капитуляриев, касающиеся монет, веса, мер, рыночных пошлин и рынков, были внутренне связаны с общей системой регулировки и контроля, типичной для Каролингского законодательства. То же самое верно в отношении мероприятий, направленных против лихоимства и запрещения членам клира вступать в сделки. Целью этих мероприятий была борьба с обманом, беспорядком и отсутствием дисциплины и прививка христианской морали народу. Только предубежденная точка зрения может видеть в них попытку усилить экономическое развитие империи.

Мы привыкли считать царствование Карла эпохой оживления, эпохой одинакового прогресса во всех сферах. К несчастью, что верно в отношении духовной культуры, церкви и государства, обычаев, институтов и дипломатии, то неверно относительно торговых сношений. Каждое крупное дело, которое совершил Карл Великий, было совершено или его военной силой, или благодаря его союзу с церковью. Однако ни церковь, ни армия не могли победить обстоятельств, в силу которых франкская империя оказалась лишенной внешних рынков. Она была вынуждена фактически приспособляться к положению, которое было неизбежно предопределено. История должна признать, что, как бы ни был блестящ в других отношениях период Карла Великого, он был периодом упадка с экономической точки зрения. Финансовая организация франкской империи подтверждает это наблюдение; она была очень проста. Таможенные пошлины, которые Меровинги сохранили в подражание Риму, более не существовали.^[38] Ресурсы суверена заключались только в доходах с его доменов, в податях, наложенных на завоеванные страны, в военной добыче. Рыночные пошлины не служили больше для пополнения казны, знаменуя тем самым экономический упадок той эпохи. Они были ничем иным, как простым вымогательством, грубо применявшимся к редким товарам при перевозе их через реки или на проезжих дорогах.^[39] Жалкие доходы, которые должны были служить для поддержания мостов, доков и дорог, поглощались сборщиками этих доходов» Государственные ревизоры (missi dominici), созданные для надзора за администрацией, были бессильны уничтожить злоупотребления, которые должны были существовать, так как государство, неспособное оплачивать своих агентов, было так-же неспособно подчинить их своему авторитету. Оно было вынуждено обратиться к аристократии, которая, в силу своего социального положения, тогда могла оказывать бесплатные услуги. Но тем самым государство было вынуждено, ввиду отсутствия денежных средств, выбирать орудия власти среди той группы людей, очевидный интерес которых был в уменьшении этой власти. Набор государственных чиновников среди аристократии был основным пороком Франкской империи и существенной причиной ее распада, который наступил быстро после смерти Карла Великого. Конечно, ничего не было более хрупкого, чем это государство, суверен которого, только властный в теории, был зависим фактически от верности его независимых агентов.

Феодальная система зарождалась в такой противоречивой обстановке. Каролингская империя была бы способна задержать укоренение феодальной системы, если бы она владела, подобно Византийской империи или империи халифов, системой налогов, финансовым контролем, централизованным фиском, казной, необходимой для обеспечения чиновников, для государственных предприятий, для поддержки армии и флота. Финансовое бессилие, которое вело империю к падению, ясно свидетельствовало о невозможности бороться за сохранение политической структуры на экономической базе, которая не могла выдержать эту тяжесть.