Средневековые города и возрождение торговли

Замечательной чертой торговых групп был их непрерывный рост с начала X в. Они являют большой контраст с неподвижностью, в которой находились города и бурги, у подножья которых они были расположены. Они непрерывно привлекают к себе новых жителей. Они расширялись постоянно, увеличивая свою площадь, так что во многих местах, с начала XII в., они имели кругом со всех сторон свою крепость, около которой жались их дома. В начале XII в. явилась необходимость создавать для них новые приходы. В Генте, в Брюгге, в Омере и во многих других местах современные тексты отмечают сооружения церквей, по инициативе местных богатых торговцев.^[117]

Только общая идея может быть установлена относительно порядка и расположения пригородов, так как детали неизвестны. Тип их был в общем очень простой. Здесь был, обыкновенно, рынок, всегда на берегу реки, тут протекавшей. Это был узел улиц (plateae), ведущих отсюда по направлению к воротам, через которые лежал выход в деревенскую территорию. Купцы окружали пригород защитными сооружениями, бывшими столь характерными для него.^[118]

Эти защитные сооружения были совершенно необходимы в обществе, где, невзирая на усилия церкви и князей, насилие и грабеж продолжались с полной для всех очевидностью. Перед распадом каролингской империи и норманскими вторжениями монархии удалось сохранить общественную безопасность и, как результат, porti этого времени или, по крайней мере, большое число их оставались неукрепленными. Но во второй половине IX в. здесь не было другой гарантии безопасности личной собственности, кроме как защита за валами. Капитулярий 845–856 гг. ясно заявляет, чтобы богатые люди и немногие купцы, которые пока остались, думали об убежище в городах.^[119]

Новое оживление торговли привлекло внимание разбойников всякого рода в такой степени, что торговые центры чувствовали определенную нужду в необходимой защите против них. Купцы не давали спуску разбойникам, будучи вооружены, и делали из своих поселений род крепостей. Поселения, которые они основывали у подножия городов и бургов, приводят на память тесное же подобное поселение в крепостях и крепостцах, построенных в XVII–XVIII вв. в колониях Америки и Канады европейскими эмигрантами. Подобно последним, они обыкновенно защищались солидным палисадом из заостренных бревен с воротами и рвом кругом. Интересная память об этих первых городских укреплениях сохраняется в обычае, долго жившем в геральдике, обозначать город в форме круглой изгороди. Известно, что эта простая изгородь из бревен не имела другой цели, как парировать неожиданные нападения. Она обеспечивала безопасность против бандитов, но не могла выдержать правильной осады.^[120] В случае войны ее покидали и предавали огню, чтобы не дать врагу использовать ее в своих целях, в то время как убежища искали в более сильной цитадели города или бурга. Это было так до начала XII в., когда растущее благополучие купеческих колоний сделало их способными создавать безопасность более верным способом, т. е. сооружением солидных каменных укреплений, с башнями, способных выдерживать серьезную лобовую атаку.

Отсюда эти поселения обращаются в крепости. Старый феодальный или епископский центр, который продолжал стоять в их центре, потерял, таким образом, всякий смысл для существования. Мало-помалу его бесполезные стены пришли в разрушение. Дома прислонялись к ним, их разбирали, чтобы проложить новые улицы. Очень часто случалось, что города покупали их у графа или епископа, для которого они представляли мертвый капитал, ломали их и обращали землю, которую они занимали, в участки для застройки.

В необходимости иметь убежище, которое купцы находили здесь, лежит объяснение характерной черты средневековых городов. Они были крепостями. Невозможно представить город той эпохи без стен. Это был атрибут, которым города отличались от деревень. Это было их право, или, по выражению того времени, эта была привилегия, которой ни один из них не был лишен. Тут опять геральдика соответствует очень точной реальности, представляя гербы городов в форме короны, обведенной стенами.