Средневековый детектив

– Что ж, – выговорил он наконец тихо, – здесь нам делать нечего. Нужно ехать в Новгород. Жалко, что приедем только к вечеру. Переночуем … эх, ни одного верного человека нет! Можно было бы к Викуле податься, но не хочется рисковать зря. Викула живет в стороне, это не новгородское направление. Ну … допустим … О! Заночуем у Явана. Жискар, ты знаешь, где он живет?

– Да.

– Хорошо. Едем к нему. А завтра, ближе к полудню, ты останешься с ратниками и Ингегерд, а я пойду на вече.

– Зачем?

– Речь произносить.

– Время речей не прошло ли?

– Время речей никогда не проходит, Жискар. В начале было слово.

– Что же ты им скажешь? Новгородцам?

– Еще не знаю. Одно дело – произносить речи, сидя в седле, в княжеском корзно. Слушают тебя, что бы ты не нес, любые глупости. Другое дело – быть никем, а чтобы слушали. Нужно говорить, чтобы было занятно. Попробую, вдруг получится.

– Большой риск.

– Да. Но выхода нет, Жискар. Сколько у Житника людей? Набрал он себе разных, из окрестных земель. Ну, четыре тысячи. Ну семь! Допустим. А новгородцев – шестьдесят тысяч. И если новгородцы возмутятся, то мало ли что может произойти. Скажу им, что Житник привел в город Свистуна.

– А это он его привел?

– Не знаю. Скорее всего да. Там видно будет. Впереди вечер и ночь, придумаю что-нибудь. Пойдем к повозкам. Обычным шагом. Вперед.

Им никто не препятствовал. Погрузились. Пять повозок проследовали в новгородском направлении. Рубка ладей закончилась, ратники смотрели князю вслед.

Глава двадцать шестая. В доме Явана

– Как? Опять ты? – удивился повар Явана, открывая дверь и видя перед собою Эржбету.

– Ты недоволен?

На всякий случай, памятуя о пощечине, повар отстранился.

– Да уж заходи, заходи. На стол накрывать?

– Накрой, если тебя не затруднит.

Яван вышел в занималовку из спальни, потягиваясь, в портах и рубахе, босой.

– Не сговорилась с кем, опять ко мне? – спросил он.

Эржбета повернулась к нему и не вставая водрузила одну ногу на ховлебенк, а другую оставила на полу.

– Что-то происходит в городе, – сказала она.

– Происходит … Да, наверное.

– Не видел ли ты Хелье?

– Хелье? – удивился Яван. – Нет. А что?

– Он куда-то пропал.

– А тебе об этом не сообщил. Невежа. А у тебя наверное есть к нему предложение.

– Есть.

– Ты весь Новгород предложениями засыпала. Нельзя ли пореже. Есть другие города – Псков, Константинополь. И в Иберии еще есть такой … как бишь его … стены там еще такие толстенные…

– Ты не знаешь, где Хелье?

– Нет.

– Ладно. Поверю. Ты спешишь куда-то?

– Мне нужно одеться.

– Одевайся.

– И сходить … проводить одну особу к месту проживания.

– Особу. Какую особу.

– Она сейчас в спальне.

Эржбете стало почему-то неприятно.

– Проводи. Место проживания…

– Хорлов терем, – просто сказал Яван.

Эржбета улыбнулась язвительно. Из-под стола вдруг выскочил прятавшийся там Калигула и грозно тявкнул на Эржбету. Эржбета лишь повернула голову, и Калигула метнулся в сторону, угрожающе и испуганно залаяв.

– Заткнись, пошел вон, – раздраженно бросил ему Яван.

Калигула стрелой вылетел из занималовки в направлении столовой. Яван прикрыл дверь.

– До чего же ты опустился, – сказала Эржбета певуче-насмешливо. – До чего же ты дошел в Новгороде на службе у князя. Ладно. Слушай, я притомилась путем.

– Бедная.

– Пока ты расхаживаешь по городу под руку … кстати, почему она не может дойти туда одна?

– На улицах опасно сейчас.

– Галантный ты какой. Ну так вот, пока ты с хорлами под руку по городу пешешествуешь, нельзя ли мне у тебя отдохнуть? В смысле – подремать? Часа два всего.

– Можно. Дай только мне одеться.

Яван ушел в спальню. Через некоторое время он снова появился в сопровождении девицы, отдаленно напоминающей Эржбету – высокой, худощавой, рыжеватой. Эржбета сделала усилие, чтобы не улыбнуться. Девица презрительно оглядела Эржбету.

– Спальня твоя, – сказал Яван. – Не очень там буйствуй.

– Ставни повыбиваю, ложе и скаммель покрошу и съем, – пообещала Эржбета.

– И повара моего пощади. Он хороший повар, не вредный.

– Он теперь в кухне, так ты скажи ему, чтобы меня не беспокоил. Тогда может и пощажу. Ты долго отсутствовать собираешься?

– Часа два или три.

– Достаточно. Разбуди меня.

– Поцелуем?

Она презрительно хмыкнула. Подождав, пока Яван с хорлой уйдут, Эржбета прошла в спальню, чувствуя себя усталой, разбитой, и не очень счастливой. Стянула сапоги, сняла через голову свиту, и повалилась на ложе. Ложе пахло Яваном – было грустно – а также, крепче, явановой хорлой – противно. Эржбета поворочалась, укрылась легким покрывалом, повозилась, порассматривала изящное свое запястье критически, выпростала из-под покрывала ногу и повертела ею, рассматривая, представила себе Хелье, и неожиданно крепко уснула.

Проснулась она, когда за ставнями было уже темно, а из занималовки доносились голоса. Много голосов.

***