Средства ничего не значат (СИ)

В конце концов Рукия поняла, что он ищет: имя того, с кем сражался. Совсем немного она прочитала о клане Нишигаки. Едва она упомянула фамилию Ханада, Бьякуя тут же потребовал перейти на следующую страницу. Рукия не успевала за ходом его мысли. Сообразила только, что они уже добрались до Совета сорока шести. Она нашла на странице все то же имя, и тогда брат велел прочитать следующее имя, то, которое рядом с этим. И когда она это сделала, он тут же сказал: «Все. Достаточно». Голос у него при этом был какой-то упавший, усталый. Рукия решила, что это ее присутствие утомило брата, ведь его ранение достаточно серьезно, и ему нужен покой. Так что она поспешно распрощалась, спросив только, нужно ли оставить книгу.

Он сказал, что не нужно.

***

Конечно, капитану опять не лежалось смирно в госпитале. Он выбрался на волю, едва смог передвигаться самостоятельно, и прямо из больничной палаты явился на службу. Ренджи уже привык, что он так постоянно делает, но в этот раз ему не казалось, что тайчо поступил правильно. Весь день он был как-то исключительно рассеян, несобран, казалось, его мысли постоянно отвлекаются на что-то постороннее. Это Абарай мог понять: наверняка ему еще больно двигаться, и не стоило бы ему сейчас вообще работать, пусть даже и с бумагами, но на все предложения лейтенанта отправиться домой он никак не реагировал.

В середине дня в кабинете появился какой-то быстроногий паренек и принес короткую записку. Ренджи сразу догадался, что это ответ на ту, которую капитан писал утром, едва появившись в штабе, и которую отправил с посыльным. Прочитав послание, Кучики вроде бы успокоился, но при этом окончательно ушел в себя, порой совершенно игнорируя обращения Абарая.

Хотя в последние дни, еще до сражения, капитан постоянно выглядел таким вот рассеянным, все же после госпиталя в нем произошла тревожная перемена. Ренджи, привыкший за годы совместной службы прислушиваться к настроению капитана, забеспокоился. Но как подступиться, как спросить, он до сих пор не представлял. Нужно было звать кого-то на помощь, чтобы из капитана вытянул все кто-то другой, у кого язык лучше подвешен. Но насчет Сайто Ренджи поначалу усомнился. Звать Сайто – это все равно что при любой травме, не разобравшись, сразу вызывать Унохану. А вдруг там просто ободранная коленка? Нет, Сайто – это тяжелая артиллерия, крайний метод, это только в том случае, если действительно требуется спасать. Лучше рассказать все Хаями, пусть он с Кучики по-дружески побеседует.

Вечером Кучики собрал документы, с которыми работал, в папку, встал и вышел из кабинета, не взглянув в сторону лейтенанта. Ренджи поначалу даже решил, что он на минутку и сейчас вернется, но потом разглядел, что на столе наведен порядок, и меч капитан забрал с собой, из чего сделал вывод, что Кучики ушел домой. Даже попрощаться забыл! Нет, с ним точно что-то не то. И Ренджи, оставив свой стол в беспорядке, тут же отправился в девятый отряд.

– Он меня беспокоит, – жаловался Абарай Хаями и Рукии, пока пил с ними чай в дальнем уголке пустующей столовой. – Я с ним говорю, а он меня не слышит. А потом делает вид, что так и надо. Правда, он уже некоторое время такой. Еще до этой битвы. Но раньше у него вид был… как бы сказать… счастливый, вот! Это дико звучит, но у меня иногда создавалось впечатление, что он вот-вот улыбнется. Просто очень похоже. А сегодня он просто какой-то убитый. Так, будто он тому гаду проиграл, и ему велели паковать вещи. Черт возьми, неужели он даже вам ничего не говорил? Теперь я точно уверен, что с ним случилась беда. Такая, что даже друзьям не расскажешь.

***

Когда Минори впорхнула в беседку, Бьякуя уже ждал ее там. Должно быть, выражение его лица было не тем, какое она ожидала, потому что она вдруг остановилась, замерла, не приближаясь. И он ее не разочаровал.

– Ты выполняла задание своего отца?

Лицо Минори как-то разом закаменело, в глазах появилось совершенно новое выражение, настороженное, и вместе с тем надменное, ледяное.

– Как ты догадался, ума не приложу, – пробормотала она с досадой, и у Бьякуи все внутри опустилось. Все понимая, втайне он надеялся на другое. Он так хотел, чтобы она сейчас изумилась, встревожилась, стала расспрашивать, уверять, что он ошибся, что все не так, и она всерьез… Но она не пыталась отпираться. И тогда он объяснил: