Срочно требуется царь

Ухмыляясь и довольно похмыкивая, словно любимая бабушка не умерла и оставила ему наследство, молоденький стражник весело зашагал обратно, по дороге продумывая все детали операции «Бумажка».

Чтобы шутка полностью удалась, соображал он, надо войти в подсобку, когда Макар будет занят своей писаниной. Тогда он не сможет сразу вскочить и надавать ему по шее, как иногда грозится. А когда вскочит, то пойдет за своей бумагой сам, как миленький, потому что его, Карасича, там уже и близко не будет.

Оставив факел за углом, чтобы раньше времени не выдать своего присутствия, стражник на цыпочках приблизился к так и не закрытой никем двери, вытянул шею, затаил дыхание и прислушался.

— …младший сын Аникана Четвертого пропал без вести, и это дело рук Костея, это к бабке не ходи! — донесся до него возбужденный голос Серафимы.

— Ну, почему сразу «без вести»? — с сомнением возразил Макар. — Может, его тот медведь сожрал без остатка, хоронить было нечего, вот Костей и попросил этого Олешку помочь.

— Помочь! — фыркнула Сенька. — Ты так говоришь, будто он поинтересовался, не хочет ли бортник оказаться на месте царского сына, и тот не смог устоять!

— Да это я так сказал, для красного словца, — смутился гвардеец. — Что я имел в виду, так это то, что если в склепе нет этого… как его…

— Мечеслава, — подсказал Иван.

— Вот, его самого. Если в склепе нет Мечеслава, это еще не значит, что он уцелел.

— А если он всё-таки уцелел, — дотошно подытожил усиленно старающийся остаться хладнокровным и беспристрастным царевич, — то сразу возникает целая куча вопросов. Например, как это у него получилось, где он прятался всё это время, где он сейчас, чем занимается, почему не открылся после смерти узурпатора…

— Ой, Вань, а давай, ты свой список «кто, где и почему» на десяти листах потом составишь, а? — нетерпеливо прервала супруга Серафима. — Сейчас нам надо просто решить, жив он или нет.

В подсобке наступила непродолжительная тишина, вскоре нарушенная скрежетом передвигаемого по каменному полу стула и мерными шагами.

— Я тут подумал, — прозвучал вдруг почти у самой двери тихий задумчивый голос лукоморца, и Карасич едва не подпрыгнул от неожиданности, — и пришел к выводу, что Мечеслав и вправду мог остаться в живых. Бастардов ведь у братьев не было?..

— Не было, — авторитетно подтвердила Серафима.

— Двое из них умерли точно?

— Точнее не бывает, — сообщила царевна.

— Вот видите! — с ликующим торжеством математика, доказавшего теорему, до сих пор доказательств не имевшую, начисто позабыв свои потуги на непредвзятость и беспристрастность, воскликнул Иванушка. — А дед Голуб уверяет нас, что без настоящего Медведя гигантский кабан бы не появился! Значит, третий остался жив!

— Дед Голуб пускай сначала объяснит, почему этот кабан не появлялся последние пятьсот лет, или сколько там вы говорили, хоть и Медведей в царстве было хоть отбавляй! — упрямо не сдавался Макар.

— Почитает еще свои летописи — и объяснит, не переживай, — не дрогнула царевна под напором маловерных. — К чему я всё это время клонила, други мои любезные, так это что надо бы съездить кому-нибудь в эту Неумойную и поговорить с аборигенами. Насколько я поняла со слов Олешки, деревня там почти рядышком, может, старики в тот день чего видели, или слышали, или догадывались… Раньше-то понятно, чего молчали, а сейчас бояться некого. По сусекам поскребут, по амбарам пометут — и все вместе, глядишь, чего-нибудь полезного да и вспомнят… Может, и сообразим тогда, где нашего блудного царевича искать. Правда, сейчас ему за семьдесят уже, поди… Но раз кабан завелся, значит жив, курилка!.. И я предлагаю… предлагаю…. Вань?.. Ва-ань? Ку-ку? Алё, ты где? Ты меня слушаешь? О чем задумался-то?

— Ой, Сень… Извини, пожалуйста… Не сердись. Знаешь, мне вот только что в голову пришло… Идея одна… То есть, мысль… Помнишь ту картину? Ну, портрет неизвестного царевича с акулой?

— Ну?

— Так, может, на ней действительно Спиридон изображен?

— В смысле?

— Ну… могло же быть так, что Костей не дал Мечеславу умереть, а сделал из него… э-э-э… умруна… Как бы… на память… Из извращенного чувства превосходства, проистекающего из хронического мультиполярного комплекса психосоматической неполноценности?

— Оставил на сувениры, — мрачно усмехнулась царевна на фоне неистового скрипа пера по бумаге[106].

— Вот-вот. Вы же его лучше меня знали… Ему ведь могло прийти такое в голову?

— Мягко сказано, — оторвавшись от конспектирования, угрюмо фыркнул гвардеец. — Только об этом и думал целыми днями, вражина.

— Ну, вот! А тут… Ну не верю я в такие совпадения! — оставив высокий штиль, в сердцах пристукнул кулаками по столу Иван, — Схожесть ведь с картиной невероятная! Если его побрить и причесать, конечно… Но, самое главное, родинки! Точь-в-точь! И на тех же местах, что и у царевича на портрете! Конечно, эта версия не объясняет появление кабана, но зато становится понятно, где Мечеслав был эти пятьдесят лет, и почему про него ничего не было слышно!

— Хм… — почесала в затылке Серафима.

— Хм… — присоединился к ней Макар.