Срочно требуется царь

— Я думал — чего такое по улице ползет огроменное?..

— Его на двух лошадях на волокушах кое-как притащили!!!

— А кони-то, кони, видал? Только что сами из упряжи не выпрыгивали!

— Духа лесного боятся они, вот чего!

— Он не дух, он просто свинья, только большая!

— А ты-то откуда знаешь?

— Дядька Бурандук сказал!

— Не бывает таких свиней, даже больших!

— Ага, тебе лучше знать!

— Если б бывали, то они бы всё время такие вырастали, а эта — в первый раз в жизни!

— А мне дядька Бурандук сказал!..

— Он сейчас на площади лежит!

— Дядька Бурандук?.. — изумленно вытаращил глаза дед.

— КАБАН!!!

— Надо поглядеть, — решительно заявила Воронья, предварительно убедившись, что с супом и хлебом ее подопечный расправился подчистую.

Старик, не задумываясь, кивнул.

— Надо. Поглядеть, и всё подробно записать. Если я пропущу такое событие, потомки мне не простят.

И, не прошло и пяти минут, как, собрав уцелевшие после чернильного разлива листки бумаги и грифель, дед Голуб в сопровождении почетного эскорта уже направлялся на Дворцовую площадь смотреть на поверженного лесного монстра.

Народу на Дворцовой площади набежало — не протолкнуться: такого интереса не вызывало ни одно развлечение, устроенное дворянами, и даже утренний бенефис Бренделя бледнел по сравнению с пришествием великого и ужасного Лесного Хозяина, как успели прозвать его досужие горожане и жители потревоженных им деревень.

Шум и гомон над площадью стоял, как в огромном улье.

— Гляди-ка, он!

— Точно, он!

— Ну, и здоров, свинья!..

— А ты думал!

— Проходите, проходите, не задерживайтесь!

— Поглазели — и дальше идите, остальным тоже охота!

— Раньше приходить было надо!

— Раскомандовался!

— Твой кабан, что ли?

— Да уж не твой ли?

— Проходите, проходите!..

— Не трогайте свинью, говорю!

— Чего встал?..

— Не трогайте сви…

— Да чего ей будет, сынки! Она ж дохлая!

— Если ее все так тискать будут, то она не только дохлая будет, но и лысая!

— Да и пускай лысая!

— Чего ей в шерсти-то, зимовать?

— А на память-то тоже ведь чего надо прихватить!

— А иначе кто ж нам поверит!

— Вообще-то, мы из нее чучело хотели сделать…

— Тоже на память, кстати…

— Ну, хоть шерстиночку, ребятки, ну?..

— Пожалуйста-а!..

— Ай, ладно! По шерстиночке — и дальше двигайте, задние тоже поглядеть хотят!

— Айда, айда, не задерживайтесь!

— Желающих много, а свинья одна!

— Вот спасибо вам, охотнички!..

— А глядите, какие у ей клыки!..

— Целых шесть!..

— А на что ей столько, если подумать? Обычному кабану и двух хватает…

— Э-э-эй!.. Ножовку убрали, и проходим, проходим, не задерживаемся!

— Развелось вас тут, любителей сувениров…

— Бесплатных…

— Ну, пожа-алуйста!..

Прошло не меньше двух часов в нетерпеливом ожидании, прежде чем дружина Кыся и дед Голуб в арьергарде поредевшей, удовлетворившей свое любопытство толпы смогли подобраться к изрядно полысевшему кандидату в первые экспонаты не существующего пока краеведческого музея Постола.

— А, дедушка, привет!

— Кысь, Снегирча, Мыська! Вернулись, что ли!

— Мы учителя поглядеть привели!

— Давно не виделись, старик! Как дела?

— Здравствуйте, ребятки! Ну, молодцы вы, я скажу! Молодцы! Это ж подвиг вы совершили — какого зверя победили! Как же это вы его?.. — заохал, захлопотал перед бурой громадиной старик.

— У охотников свои секреты, — улыбнулся Кондрат и нежно поглядел на неподвижную гору мышц и щетины за своей спиной. — Славная свинка… Голыми руками ее не возьмешь. Сколько повозились мы с ней — так кабанов попроще можно было уж штук полсотни набить!

— Эх, надо было мерную веревку взять! — запоздало спохватился дед Голуб, и захлопал себя по тощим ляжкам, таращась в изумлении и благоговении на гигантские копыта размером с сервировочное блюдо.

— Уже померили, старик, записывай, — щедро махнул рукой Бурандук и стал не спеша, со смаком диктовать:

— Длина от рыла до копчика… четыре метра пятьдесят два сантиметра. Ширина в плечах… метр семьдесят три. Высота в холке… два метра сорок семь сантиметров. Расстояние между глаз… полметра ровно. Размер пятачка… общей суммой двадцать семь рублей тридцать пять копеек.

— Двадцать семь… тридцать пять… — пыхтя и скребя грифелем по положенному на копыто листу, старик вдруг задумался, и оторопело оторвался, недоуменно уставившись на старого охотника. — Это как?..

— Ну, если лукоморские пять копеек взять — они у Кондрата нечаянно в кармане завалялись — то чтобы полностью покрыть всё евойное рыло, понадобится их…

— Понял, — коротко кивнул дед и вернулся к документированию величайшей добычи современности. — Дальше?

— Копыто в поперечине… длина щетины… длина хвоста… количество клыков…площадь ушей… — продолжил гордо перечислять вечно сияющие в памяти величественные цифры старый охотник, и старик с не меньшим удовольствием записывал их, торопливо, но старательно водя серым грифелем по желтоватой бумаге.