Срочно в номер

– Пока еще не все понятно, но его четкое указание на фотографии говорит, что он хочет дать понять исполнителю и заказчику преступления, что существует опасное для них доказательство. Словом, Оля, ты только не пугайся, но, по-моему, твой майор делает тебя подсадной уткой. Вот так!

– Ух ты, ну и сволочь! – ахнула Маринка и тут же принялась за свое. – Ну а вообще что было-то?

Глава 7

Утром я проснулась с твердым созревшим решением на работу не ездить ни в коем случае, по крайней мере, до обеда.

Так я и заявила Маринке, пришедшей гнать меня на завтрак, а потом в редакцию.

– Правда? – восхитилась Маринка. – Ну ты, блин, даешь! Молодец! Я сама тебе хотела предложить то же самое, но не решилась!

Маринка сбегала в кухню, погремела там тарелками и также бегом вернулась обратно.

– Кофе остынет, ну и черт с ним. Я еще бутерброды сделала и сунула их в холодильник. Не пропадут. Через час съедим. А лучше через два! Спокойной ночи!

Маринка умчалась в свою комнату и я услышала, как она улеглась обратно на диван.

Покачав головой, я встала и, набросив на себя халат, доплелась до двери, где спала Маринка. Маринка лежала, укрывшись одеялом с головой и, кажется, уже начала мирно посапывать – все, что ей нужно, она умеет делать на удивление быстро.

Я кашлянула пару раз. Из-под одеяла выглянул Маринкин глаз.

– Ну, что тебе? – расслабленно спросила она. – Неужели передумала? Иди, иди подумай еще! – посоветовала она.

– Я не передумала, ты меня неправильно поняла, – я прошлепала к дивану и села на краешек. – И не собираюсь сегодня на работу, потому что у меня другие планы. Я хочу съездить к Кислицыну.

– Ну ты даешь, мать! – бодро воскликнула Маринка и откинула одеяло. – Зачем это тебе на покойничков смотреть с утра пораньше? Да и с вечера не стоит. Хотя он формально может быть еще и жив, конечно…

– Я неопределенно выразилась, – вздохнула я и зевнула. – Мне хочется поехать домой к нему и поговорить с женой, детьми, соседями. Короче, кого встречу, с тем и говорить буду.

– А зачем? – Маринка повернулась на спину и всем своим видом показала, что готова к обстоятельному спору и готова убедить меня, что ехать никуда не нужно. – Там же наверняка уже из милиции набежала целая куча спрашивальщиков…

– Кого? – переспросила я.

– Ну ты поняла, в общем, о ком я.

Маринка посмотрела на меня и, вздохнув, встала с дивана.

– Одно я поняла однозначно, – сказала она, – спать мне больше не дадут.

– Что верно, то верно, – подтвердила я ее наблюдение.

Во время завтрака я подумала, что квартиру Кислицына нужно будет искать своими силами, в милицию обращаться не стоит. Сначала они все повыспросят, а потом скажут, что идти туда нельзя, пока идет следствие. Но когда закончится их следствие, я ждать не хотела. Завтра уже выйдет газета со статьей, и если подозрения Фимы верны, то мне придется уходить в глубочайшее подполье: благодаря гениальному замыслу Здоренко на меня начнется охота. А это означает постоянную жизнь с Маринкой, Виктором и никакой возможности совершить ни одного самостоятельного движения.

Поискав по квартире телефонную книгу и почему-то не найдя ее, я села за кухонный стол и задумалась.

– Адрес, что ли, надыбать не можешь? – поняла Маринка.

– Ага! – хмуро согласилась я.

– А имя-отчество Кислицына помнишь?

Я задумалась, покопалась в памяти. Ничего там не нарыв, подумала еще раз.

– Кажется, Александр Алексеевич.

– Кажется или точно? – Маринка, как всегда, занудно требовала определенности.

– Кажется, точно, а тебе-то что из того? Есть идеи? – не выдержала я.

Маринка взяла телефонную трубку и набрала номер.

Через десять минут после неоднократного общения со справочными службами я имела уже три адреса трех разных Кислицыных. Никогда раньше мне не приходило в голову, что перечень имен и фамилий настолько невелик, что они могут встречаться не раз и не два у самых разных людей.

– А, может быть, это один и тот же человек, только у него три квартиры? – предположила Маринка.

Я пожала плечами и решила попытаться действовать еще одним способом.

Теперь уже звонить начала я, и не куда-нибудь, а в Тарасовское отделение Общества изобретателей и рационализаторов.

Очень въедливая старуха! – старуха, если судить по голосу. А въедливая потому, как она этим голосом управлялась: сначала выспросила у меня все, что могло представлять хоть какой-то для нее интерес, от названия газеты до моего возраста, а потом, умудренно намекнув, что она мне все равно не поверила, продиктовала-таки нужный адрес, пожелав напоследок удачи и успехов в личной жизни.

– Вот мындра! – возмутилась Маринка, разумеется, слышавшая весь разговор и уже несколько раз порывавшаяся отобрать у меня трубку и самолично вступить в отчаянный гладиаторский бой с болтливой старухой, но я не предоставила Маринке такой возможности.

– Зато результат достигнут, – попробовала оправдаться я, напряженно перекуривая подпортившееся настроение.