Срок для Бешеного

Ему и самому было противно то, что он задумал, но иного выхода не видел. Хмуро ухмыльнувшись, он поднял на нее глаза и неожиданно пьяно бросил:

— Что, не выдержала? Ждала, ждала, когда этот неблагодарный, которого спасла от неминуемой смерти… кормит, поит, одевает которого… когда он расколется наконец?. А он молчит и молчит! Молчит и молчит!..

Поднявшись со стула. Варя посмотрела на Савелия глазами, полными слез, и тихо прошептала:

— Зачем ты, Савелий… так-то? — И медленно вышла из комнаты,

Савелий и сам себе не мог признаться, объяснить, почему он решил так обидеть эту удивительную женщину, но остановиться уже не мог. Не мог, да и не хотел… «Все правильно!.. Ишь, не понравилось! Вскочила, ушла!..» Он заводил сам себя, но на душе было мерзко и муторно. «Ну и пусть!.. Пусть!.. Самый момент прервать все это. Погостил и будет!.. Хорошего помаленьку!» Он порылся в карманах и вытащил карту Угрюмого…

Теперь, когда он с Варей столько поколесил по тайге, в ней стало все понятным. Ну что? Отважится он наконец или нет? Он хлебнул еще настойки, поковырял вилкой в салате и решительно поднялся из-за стола, накидал в рюкзак хлеба, соли и всего, что можно было взять со стола… Затем сунул в карман свою финку, быстро оделся. Нет, просто так он не может уйти! Не может!.. Савелий вырвал листок из тетради и быстро набросал:

«Милая Варюша! От всего сердца благодарю Вас за все, что Вы для меня сделали! В ближайшее время верну все, что задолжал! Спасибо за неповторимый день рождения! Я никогда не забуду его! Ухожу потому, что так надо!.. Мне трудно, невыносимо трудно жить среди людей!.. Простите меня и… прощайте! Всегда буду помнить о Вас! Савелий».

Прислонив листок с посланием к графину, он торопливо, словно боясь передумать, собрался, закинул рюкзак за плечи, подхватил карабин — подарок Вари — и быстро вышел из дома.

У крыльца встретил радостно повизгивающего Мишку, который был уверен, что они снова идут в тайгу. Савелий обнял его мохнатую голову, прижался к ней щекой, теребя пса "за ухом, потом резко выпрямился и сердито бросил, чуть приоткрыв дверь в дом:

— Домой! Домой!

Ничего не понимающий пес недоуменно и обиженно смотрел на Савелия, продолжая несколько виновато махать хвостом и не торопясь выполнять приказание. Своим видом он как бы говорил: «Чем я провинился? Скажи мне? Я не чувствую за собой никакой вины!..»

И Савелий не выдержал: присел рядом и снова обхватил его морду руками.

— Пойми, Мишка, так нужно! Мне нужно уйти! Нужно! Ради Вари, ради себя… Не могу я остаться с ней! Не могу! Не имею права! Не сердись, дружочек мой!.. Не могу! Неужели непонятно?.. Береги Варю, слышишь? Береги!.. Все! — Он подтолкнул Мишку к двери. — Домой! — Тот нехотя подчинился, и Савелий сразу закрыл за ним дверь.

Обиженный пес уселся перед закрытой дверью на задние лапы и не мигая смотрел на нее. И если бы он мог говорить, то, вполне вероятно, сказал бы примерно следующее: «Какие же странные и непонятные эти люди: сами создают себе сложности и сами потом преодолевают их…» Так бы сказал Мишка, если бы умел говорить, но сейчас, словно почувствовав, что случилось нечто непоправимое и Савелий ушел навсегда, Мишка неожиданно поднял морду кверху и негромко, но тоскливо завыл…

САВЕЛИЙ УШЕЛ!

Варвара выплакала обиду, подложила овса лошадям и присела на скамеечку, поглядывая на дверь, ожидая, что Савелий вот-вот придет за ней. Она ругала себя за то, что не смогла сдержаться от дурацкого вопроса. Дура!.. Какая же она дура! У человека, возможно, горе, несчастье, а она с дурацкими расспросами… Только-только отогреваться начал, а она… И ведь чувствовала, что у него какая-то тяжесть на душе!.. Она вдруг подумала о выброшенном нижнем белье Савелия… Что это с ней? Белье, видите ли, ей не понравилось! Ерунда все это! А документы?.. Нет документов, никуда не торопится… уехал ненадолго и вернулся! Отсутствие документов действительно смущало… Может, потерял?.. Или не брал с собой? Зачем они ему в тайге? Сама-то ходишь с паспортом в тайге?.. С удостоверением, и то потому, что по должности положено… Настораживает другое: что никуда не торопится!.. А куда ему торопиться? Детдомовец, родных нет… Как глаза его заблестели, когда она внесла печенье! Сущий ребенок!..

А как рассказом увлекся?! И поет красиво… Только-только расточки появились, а она взяла и наступила! И черт ее дернул?! Воистину верно говорят: «Язык мой — враг мой!»

А работа? Почему он не спешит на работу? Господи, зачем же она играет с собой с собой в прятки? Давно же догадывается, откуда Савелий пришел! И что с того? Это что, может остановить ее? Или она не смотрела в его глаза? Разве ЭТО может поменять отношение к нему? Нет? Нет… Так что же она Баньку валяет?.. Оправдывается, защищает его, ищет подозрительные моменты… Кем бы он ни был…