Срывая покровы с квир политики. Взгляд со стороны лесбийского феминизма

Некоторые гей консерваторы присоединяются к квир секс паникерам в их отчитывании феминисток за критику сексуальной свободы геев. Стивен Миллер, например, в своей статье «Маскулиность в осаде» также полон энтузиазма в этом вопросе, как Майкл Уарнер, и атакует Джона Столтенберга за его «презрение к необузданной, агрессивной, горючей маскулиности». (Миллер 1994: 2) Даже те геи консерваторы, такие как Эндрю Саливан, который кажутся публике более преданными традиционным ценностям семьи, делают исключения для своих частных сексуальных интересов. Эндрю Саливан был замешан в публичном скандале в июне 2001 года, когда было обнаружено, что он писал на сайте для барбакинга под псевдонимом НакаченныеЯгодицы, как ВИЧ-позитивный мужчина, ищущий «би-сцены, один на один, секс втроем, группа, вечеринки, оргии» и предупреждающий «жирных и манерных» не отвечать ему. (Ким 2001; Сигнорил 2001) Включение Салливаном бисексуальности в свою практику секса дает понять, что повестка незащищенного секса напрямую относится к женщинам. Так как она самый известный сторонник гей консерватизма за семью, это является позором для других сторонников этой позиции. Это демонстрирует, что между либертарианцами и семейными геями политическими комментаторами нет разницы в личной практике, хотя может быть значительное публичное лицемерие.

Лесбиянки как «авангард перемен»

Для лесбиянок нет будущего в стремлении к равенству с мужчинами в гей сексуальной культуре или публичном мире или с мужчинами в общем в мэйнстримном мире государства, армии, спорта и экономики, потому что эти общественные области созданы на мужском доминировании и женском подчинении. Лесбиянки это женщины, и будущее лесбиянок встроено в будущее женщин. Частный мир, из которого сконструированы привилегии мужчин, формы организации, поведение и «сексуальная свобода», должен быть изменен, чтобы создать публичный мир, в котором мужчины и женщины равны политически. Лесбиянки предлагают модель отношений, в котором все люди равны, на чем может быть основана трансформация публичного мира. Таким образом, лесбиянки, как сказала британская лесбиянка социологиня Джилиан Дуне, «авангард перемен». (Дуне 1997: 2000)

В частности, в сексуальности лесбиянки предложили эгалитарную альтернативу. Для мужчин, сексуальная практика конструирует и подтверждает мужественность. (Столтенберг 1990) Эта фундаментальная связь объясняет формы большей части мужского сексуального поведения, одержимость пенетрацией пенисом, ориентированность на цель, размер пениса, частота и покорение. Эта маскулиная сексуальность, как недавно указали многие геи критики, - сексуальность доминирующей гей культуры, так же как гетеросексуальной мужской культуры. В лесбийских отношениях нет необходимости для одной из партнерок достигать маскулиности через секс, и секс скорее всего будет принимать совсем другие формы, или даже считаться относительно неважным. Лесбиянки имеют историю сексуальных отношений на более эгалитарных условиях, чем геи или гетеросексуалы. Исследования по сравнению опыта лесбиянок и геев обнаружили, что лесбиянки имели гораздо более длительные отношения, имели меньше случайного секса или круизинга, и выбирали партнерок, которые были ближе им по возрасту и профессии. (Белл и Вайнберг 1978; Гагнон и Симон 1973) Лесбийские феминистки исследовательницы указывали, что многие лесбиянки могут поддерживать длительные, страстные отношения без секса, несмотря на предположения секс терапевток и других членок их сообщества, что такие женщины ненастоящие любовницы, потому что они не соответствуют гетеропатриархальной модели. (Ротблюм и Брехони 1993; Ротблюм 1994)

Нэт Харт объясняет, как лесбиянки могут предложить выход из сексуальности риска и опасности, которая так ценится при мужском господстве. Ее заголовок «От чувственности различий к интимности равных» выражает аргумент о том, что лесбиянки могут предложить. (Харт 1996) Чувственность различий это патриархально сконструированное желание, которое возникает от различий во власти между женщиной и мужчиной – то, что я называю «гетеросексуальное желание». (Джеффрис 1990а) Такая чувственность ценит опасность и риск при сексе с незнакомцем или другими, кто не может быть узнан. Интимность создает сексуальные трудности для тех, кто может только возбуждаться от «различия». Харт спрашивает о том, как способность лесбиянок эротизировать равенство предлагает новый путь: «Что, если лесбиянки примут как центральную задачу не только изменение контекста сексуальных отношений, но переформулирование желания?» (Харт 1996: 69)