СС. Орден «Мертвая голова»

Их познакомил один из пациентов Керстена – богатый промышленник, член Общества друзей рейхсфюрера. По описанию биографа Керстена, «в марте 1939 года он установил, что Гиммлер страдает сильнейшим нервным расстройством, вызывающим почти непереносимо болезненные спазмы кишечника; у него был тяжелый приступ, но Керстен снял боль за несколько минут». Гиммлеру даже показалось невероятным это мгновенное исцеление, и он сказал: «Я консультировался у многих немецких профессоров, но никто ничего не мог поделать. Прошу вас помочь мне профессор». Керстен объяснил, что он никакой не профессор и даже не врач. Тем не менее дал себя уговорить и поступил на службу к людоеду в качестве личного медика.

Керстен теперь почти не покидал Гиммлера. Он скоро осознал, что его чудо-руки дают ему над Гиммлером громадную власть – она кончалась только там, где начиналась гипнотическая сила Адольфа Гитлера.

Едва пальцы массажиста дотрагивались до измученного болью тела, как даже сам Гиммлер проявлял признаки человечности. Он был открыт для любого предложения Керстена. Однажды он согласился выпустить кого-то из концлагеря, в другой раз разрешил каким-то беглецам покинуть Германию, а то и избавлял тысячи евреев от мясорубки «Окончательного решения». Керстен всегда был рядом, всегда готов был помочь и часто добивался невозможного. Список людей, обязанных ему жизнью, постоянно рос. Например, он предотвратил казнь Теодора Штельцера (будущего премьер-министра Шлезвиг-Гольштейна), спас от уничтожения финских евреев, переправлял заключенных из скандинавских концлагерей в нейтральную Швецию. Он же помешал похищению голландских шедевров искусства. Гиммлер так ему доверял, что с 1943 года Керстен получил возможность действовать совершенно самостоятельно и даже выезжать в Стокгольм. Пользуясь кодовым номером 145, он имел право звонить патрону в любой момент.

В послевоенной Европе историю Керстена сочли неправдоподобной; в 1947 году голландское правительство образовало даже специальную ученую комиссию под руководством директора Института военной истории профессора Николаса Постумуса, чтобы покопаться в деятельности бывшего придворного медика. Комиссия работала три года: были опрошены друзья и враги Керстена, прочитан его 800-страничный дневник, изучены архивы многих стран. В 1950 году глава комиссии объявил: Феликс Керстен оказал выдающуюся услугу человечеству и делу мира, и лично он, профессор Постумус, не знает в истории другого примера столь мужественного человеколюбия. Больше всего поразило ученого, что Керстен ухитрился вселить в Гиммлера уверенность: единственный способ добиться благожелательного отношения западных союзников – это остановить эсэсовскую машину смерти. Используя колебания Гиммлера между преданностью Гитлеру и решительным намерением выжить, его врач убедил рейхсфюрера, что прекращение уничтожения евреев автоматически раскроет дверь для переговоров с западными державами. Гиммлер вполне готов был в это поверить.

Один обергруппенфюрер, пожелавший остаться в тени, рассказывал Постумусу: «В начале лета 1944 года за ужином в Гегевальдхайме Керстен вдруг заговорил о еврейском вопросе. Разговор сразу принял острый характер, пошли в ход сильные выражения. Керстен был очень категоричен. Я там тоже присутствовал. Керстен вцепился, как терьер, и терзал Гиммлера, пока тот не согласился наконец произвести радикальные перемены в этом деле – в пользу евреев. Гиммлер сказал: „Вы будете довольны, Керстен“.

Одним из первых эту перемену увидел Эйхман, эксперт по „Окончательному решению“. В марте 1944 года он явился в Венгрию со своими подручными Даннеке, Крумми, Вислицени, Новаком, Хуншем и Абромайтом, чтобы организовать уничтожение венгерских евреев. Советские войска быстро наступали, и Эйхман торопил 900 тысяч немецких и венгерских исполнителей. 900 тысяч венгерских евреев были согнаны в гетто, вся страна поделена на шесть депортационных зон. Неутомимый труженик Эйхман уже заказал вагоны, и поезда с жертвами из первых двух зон готовы были отправиться в Освенцим, когда между эсэсовскими властями вдруг возникли противоречия.

Руководитель СД в Венгрии гауптштурмфюрер Отто Клагес, предчувствуя близкий конец „тысячелетнего рейха“, метался в поисках возможности обеспечить себе будущее после катастрофы. У него в штабе в Будапеште работали бывшие сотрудники абвера, и Клагес узнал, что у них имеется контакт с сионистской организацией, готовой заплатить огромные деньги, если Германия прекратит уничтожать евреев.