США — диктатор НАТО

Особенно пугало никсоновский Белый дом, что на Западе Европы к процессу разрядки активно примкнула ФРГ. Один за другим подписывались договоры, нормализовавшие ее отношения с восточными соседями. Страна, игравшая роль острия вашингтонской стратегии «холодной войны», становилась одним из главных участников политики разрядки в Западной Европе.

С самого начала 70-х годов Вашингтон пытался препятствовать европейской разрядке. Но открыто высказывать свое недовольство в условиях, когда США сами стали выходить на разрядку с СССР, было невозможно. Тогда Никсон пригласил в Белый дом «военных коней», как называл их канцлер ФРГ Вилли Брандт, — крупнейших политиков «холодной войны» — Дина Ачесона, Джона Макклоя, генерала Люсиуса Клея. Американский президент поведал им о своих опасениях. Слова президента упали на плодородную почву. Сразу же после встречи Ачесон и компания публично призвали Брандта, а заодно и его западноевропейских коллег прекратить, как выразился бывший госсекретарь, «сумасшедшие гонки в Москву». «Планы Брандта политически объединить Восток и Запад Европы стали навязчивым кошмаром Киссинджера, — писал известный американский журналист Сеймур Херш. — Он ненавидел «восточную политику» Брандта с самого начала». С подозрением относился Киссинджер и лично к Брандту и его ближайшему соратнику Эгону Бару, поскольку они осмелились идти своим путем.

Подозрительное и негативное отношение к европейской разрядке еще более усилилось при последующих администрациях, все более очевидно возвращавшихся на курс конфронтации с миром социализма. Помощник президента по национальной безопасности в администрации Картера Збигнев Бжезинский откровенно признавал в своих мемуарах, что его весьма беспокоило, что «восточная политика» Бонна стала приобретать свою собственную инерцию. Становилось очевидным то, что увеличивающийся интерес ФРГ к развитию отношений с Востоком привел к созданию такого взгляда на разрядку, который стал существенно отличаться от нашего». Еще более откровенно выразился сам Картер. «Некоторые европейские страны, — заявлял он, — вполне могут повернуть в сторону Советского Союза и бросить якорь на Востоке, что приведет к ослаблению союза НАТО».

Мощный толчок стремлению Вашингтона вновь прибрать к рукам становившихся все более самостоятельными западноевропейских союзников и конкурентов, а для этого — подорвать европейскую разрядку, дал провал «года Европы». Он был провозглашен 23 апреля 1973 года Киссинджером с большой помпой перед редакторами агентства новостей Ассошиэйтед Пресс. Предлагался грандиозный проект новой Атлантической хартии, которая должна была дать новый импульс американо-западноевропейским отношениям, сблизить партнеров по обе стороны океана, в том числе и в выработке политики в отношении Востока. Но грандиозный проект обернулся серией унижений для Вашингтона. Париж, Бонн, другие западноевропейские столицы отказались в 70-е годы подтвердить неравноправный характер отношений с Вашингтоном, установленный в 40-х годах. В результате дело кончилось тем, что американская инициатива путем дипломатических маневров западноевропейцев была посажена на мель. В довершение же ко всему на призыв провести встречу в верхах Никсону было вежливо предложено выступить перед министрами иностранных дел. Главы государств Западной Европы на такую встречу приезжать не собирались.

Наследники Никсона учли урок и с удвоенной энергией стали искать пути, как остановить дрейф Западной Европы в сторону большей самостоятельности. Именно опасения того, что Западная Европа в случае развития разрядочных тенденций в мировой политике пойдет независимым путем, будет в меньшей степени подчиняться американскому диктату, а исходить из своих собственных, часто расходящихся с американскими, интересов, подтолкнули Вашингтон к решению разместить в Западной Европе ракеты первого удара. Они были с самого начала задуманы как средство укрепления американского господства в НАТО и во всей системе американо-западноевропейских отношений. Ракеты призваны были служить нагнетанию враждебности между Востоком и Западом в Европе. Ведь без нее НАТО теряла свою эффективность в качестве главного рычага поддержания американского доминирования.

Долгое время эта — сугубо политическая — цель размещения ракет скрывалась. Выпячивались же иные цели и оправдания «необходимости» размещения ракет в Европе. Речь шла об «укреплении американских ядерных гарантий», об «ответе на советские ракеты» и т. д. Лишь после того, как «Першинги-2» и крылатые ракеты стали размещаться, тайные мотивы американских действий стали появляться на поверхности.