США и борьба Латинской Америки за независимость, 1815—1830

После некоторых сомнений 1824 г. Спаркс проникся особенным уважением к мексиканскому федерализму. Под руководством «мудрой администрации», писал он, федеративный эксперимент идет с «триумфальным успехом», законотворчество развивается «гармонично и рассудительно». Люди «осознали, ценят и пользуются» завоеванным правом голоса[1235].

Статьи Спаркса 1824 – начала 1826 гг. составляют, по сути, единое произведение, порою с текстовыми повторами. Его общий смысл очевиден: молодым южноамериканским государствам удается повторить удачный эксперимент Соединенных Штатов по созданию больших дееспособных республик. Даже тяжелое (по мнению Спаркса) испанское наследие получается преодолеть намного быстрее, чем можно было предполагать. Следовательно, эксперимент становится теорией – устойчивая республика осуществима, народ в состоянии сам управлять своей судьбой. Важную роль в этом успехе играет географическая отдаленность молодого освобожденного Нового Света от старой деспотической Европы: «Воздух Америки не таков, чтобы им вольно дышали короли и императоры»[1236].

Изучение этих статей показывает, что чтение Спаркса не ограничивалось лишь трудами по истории революции и «обязательными» Гумбольдтом, Депоном, Уолтоном. Автор проработал и другой ключевой для понимания Испанской Америки корпус текстов по истории завоевания и управления колониями[1237].

Тем временем связи Спаркса в Латинской Америке ширились. Когда после долгого ожидания, наконец, был назначен посланник в Мехико, Спаркс, естественно, обратился за материалами и к нему, приветствуя «начало дружественных отношений между двумя нациями, которым суждено войти в число наиболее могущественных на земле». Переписку с Пойнсетом наладить было проще, ведь он был подписчиком журнала[1238]. Настоящим подарком для редактора “North American Review” стало назначение в Лиму бостонского интеллектуала и основателя журнала Уильяма Тюдора[1239]. Коллега Спаркса, издатель филадельфийской “National Gazette” Роберт Уолш помогал получить газеты Боготы и Каракаса через колумбийского консула Хосе Леандро Паласиоса (ок. 1782–1836) и британского посланника Воэна[1240].

Почти в каждом своем письме дипломатам США Спаркс повторяет просьбу о текстах для журнала. Спаркс мечтал и о статьях от самих латиноамериканских политиков и журналистов, заочное знакомство с которыми он завязал через посредство североамериканских представителей. С сентября 1825 г. он обращался к министру иностранных и внутренних дел Мексики Аламану, поверенному в делах Великой Колумбии в Чили (и чилийцу по рождению), видному просветителю Мануэлю де Саласу (1754–1841), колумбийскому министру внутренних (с 1827 г. – иностранных) дел Хосе Мануэлю Рестрепо (1781–1863), посланнику Буэнос-Айреса в США (затем – министру иностранных дел), выпускнику медицинской школы Мэрилендского университета Мануэлю

Морено, издателю выходившего в Боготе на испанском и английском языках “El Constitucional” Леандро де Миранде (1803–1886). С тремя последними у редактора завязалась по-настоящему интересная переписка. Хотя ни один государственный деятель Латинской Америки не откликнулся на просьбы Спаркса о статье, в обмен на бостонский журнал они любезно присылали ему нужные источники – периодические издания, памфлеты, другие сочинения по истории революции.

В письмах как дипломатам США, так и латиноамериканцам Спаркс прямо заявлял о своих целях – сделать “North American Review” «двигателем знания» (vehicle of intelligence) по истории революции и внутренним делам молодых государств, всюду повторял, что журнал является их «твердым и пылким сторонником», подчеркивал единство интересов Северной и Южной Америки. Увы, из-за невежества журналистов, отсутствия источников, предвзятости корреспондентов – «суперкарго или разочарованных авантюристов» – «все наше знание о Южной Америке разрозненно, сбивчиво и несовершенно». Отсюда насущная необходимость исправить положение силами лучшего и самого читаемого североамериканского журнала[1241].

Спаркс думал поддерживать постоянную связь по меньшей мере с одним корреспондентом в каждой из бывших колоний Испании. Им двигала просветительская вера в мощь мнения: «Чем больше мы распространяем знание, тем быстрее исчезнет предубеждение и тем скорее укрепится империя свободы и правды»[1242]. В целом, по собственному признанию Спаркса, особенную помощь оказали Аллен, Андерсон, Пойнсет, а также Мануэль Морено, Рестрепо, Аламан[1243].