Сшитое лицо

– Ничего, доченька. Я понимаю, тебе сейчас нелегко. Но ты сама знаешь: обратной дороги нам нет, – осторожно подбирая слова, начал Октай. – Глава хангалассцев Тыгын не даст нам спокойной жизни в долине. Он изведёт нас, как и многих других… Его жадность и жажда власти не знают предела. Мы не можем вернуться, дочь. Пролитое потеряно, ушедшее – ушло. Прости меня, что я обрёк тебя на эти скитания, – с грустью продолжил он.

Айыына, устыдившись своего поведения, вытерла слезы и попыталась ободряюще улыбнуться:

– Это ты прости меня, отец. Опять я расклеилась и говорю ерунду.

– Ты крепкая и умная, доченька моя. Все будет хорошо. Найдём богатые луга и заживем свободными людьми! А сейчас нам надо собраться с духом и терпеть. Помогать друг другу в пути.

– Да отец, я понимаю. Прости меня за глупые слова. Я просто очень скучаю по своим подружкам, по Долгоону. Как я буду жить без них?

Октай с грустью вспомнил Долгоона – друга детства Айыыны, упитанного и неловкого парня, который незадолго до их отъезда сделал ей предложение. Их семьи дружили давно: Октай и отец Долгоона помогали друг другу и не раз говорили о том, чтобы породниться. И даже в этот поход они собирались отправиться вместе, двумя семьями, но потом отец Долгоона передумал, опасаясь гнева жестокого повелителя долины Туймаада, грозного Тыгына Дархана. Октаю стало неловко перед дочерью: по его воле она осталась без жениха, пусть и не такого идеального, как хотелось бы ему. Долгоон был ленив, спесив и любил вкусно поесть, но они дружили с его дочерью с детства, и Октай не был против этого брака, лишь бы Айыына была счастлива. Отец и дочь вновь замолчали. Октай невесело оглядел идущих рядом домочадцев. Их жизнь теперь зависела от него, от его решений и поступков. Сомнения и тревога опять овладели им: правильно ли он поступил, покинув обжитые места? Что ждёт их впереди? Пропадут ли они все без вести в этом бескрайнем море чёрной тайги, или их ждёт успешная и богатая жизнь? Может, действительно повернуть обратно? Склонить голову перед всевластным владыкой Туймаады, пасть ему в ноги и просить милости? Ведь терпят же многие роды и племена его сильную руку… Неужели гордыня затмила его, Октая, разум, и он делает большую ошибку, не осознавая её? Может, Тыгын Дархан ниспослан им с небес, волею Айыы? И они, смертные, должны поклоняться ему как посланнику неба? От этих мыслей Октай даже переменился в лице. Там, у Великой реки, они с отцом Долгоона вечерами со все нараставшим интересом слушали рассказы Сюрюка Балдьайы, исходившего эти места… Рассказы о том, что Богатый Вилюй, или, как его еще называют – Жирный Вилюй, полон пустых пастбищ с нетронутой нивой богатых лугов, полон непуганой живности. И что эта земля только и ждёт удачливых странников… И вот они в пути… Найдут ли они свое счастье или пропадут, как пущенная вдаль костяная стрела? Айыына, заметив потемневшее от раздумий лицо отца, решила переменить тему разговора.

– Если бы мама была с нами, было бы куда веселей, – сказала она и улыбнулась. – Сейчас бы она прикрикнула на нас: «Эй, о чем это вы там шепчетесь, бездельники? Ну-ка за дело!»

– Да, именно так бы она и сказала, – тихо рассмеялся Октай.

– Она была такой смелой, не то, что я, плакса! – нахмурившись, сказала Айыына. Она вспомнила улыбку матери, и как та успокаивала ее в детстве. Вот была бы она сейчас здесь. Как бы она поддержала ее сейчас и улыбнулась ей. Ей так хотелось этого – больше всего на свете. Их веселые переезды в летнее становище – сайылык. Это были самые волшебные дни в ее жизни – но теперь ей казалось, что все это происходило в другом столетии. – Я выйду замуж за Долгоона, и у нас будет много детей. – Она говорила это девочкой, еще в той жизни, такая радостная и невинная в своих мечтаниях. Айыына улыбнулась, но к улыбке ее подмешалась печаль. Сейчас все было по другому.

– Это не так, дочь. Ты ошибаешься. Ты такая же смелая, вся в маму. В тебе течёт сильная кровь племени тонг-биисов… Мне не хватает её, твоей матери… Надеюсь, она сейчас смотрит на нас с небес и… Как всегда, журит нас: «О, глупые олени, куда вы подались?!»

Октай и Айыына грустно рассмеялись.

– Ты помнишь, как мы оказались в ледяной воде реки и выбрались на берег? Помнишь себя? Ты была тогда такой маленькой, а вела себя очень хладнокровно. Ты всегда была храброй, я горжусь тобой, дочь!

Айыына помнила тот случай: это было весной, повозка провалилась в воду и ее понесло по течению. Они с отцом чудом ухватились за проплывавший мимо ствол дерева и держались за него. Течение несло их по небольшой речке, впадавшей в Великую реку, ещё немного, и их бы вынесло на стремнину. Надо было оторваться от дерева и доплыть до берега. В ледяной, пробирающей до мозга костей воде, они продержались бы недолго. Она вспомнила слова отца: «Мы должны отпустить это дерево и доплыть до берега, дочка! Я знаю, тебе страшно. Ты просто дыши, как я. Открой широко рот, делай глубокий вдох, затем выдох. И тогда твой страх уйдёт. Повторяй за мной! Вдох-выдох… Вдох-выдох…»

5. Мертвец в воде