СССР 2010 Иди, товарищ, к нам в колхоз! (СИ)

— Зайцы-то? — я подмигнул пацанам. — Зайцы у нас хороши да! Смотришь, не заяц, а целый баран! А вкусные какие!! Жирные сочные, я больше всего у них крылышки люблю обгладывать! Все шесть!

— Да что ты мне голову морочишь!!! — взорвалась девчонка, поняв, что над ней издеваются, да и как тут не поймёшь, когда парни, включая Егора, практически пластом лежали от смеха. — Что за бред ты несёшь, кретин!!!

— Я несу людям счастье! — сурово отрезал я, глядя Еве прямо в глаза. — И иногда, тяжкие телесные повреждения, бывает даже несовместимые с жизнью. Тебе какой вариант?

— Псих! — отскочила от меня девушка, как ошпаренная. — Егор, мне страшно! Он же ненормальны!!

— Семён шутит, — тяжело вздохнул Титов, с мольбой взглянув на меня. — Юмор у него такой своеобразный.

— Ага, шутник, — хмыкнул Серёга. — Вчера двумя чуваками пол вытер, пошутил типа.

— Они сами виноваты, — отрезал Егор. — И вообще пошли уже. Нас ждут. Ева, прости, но давай в кино как-нибудь потом сходим. На выходных. Сейчас правда некогда. Ребята ждут лопаты.

— Ну хорошо, — милостиво дозволила Фомина. — Но запомни, ты обещал.

— Конечно, — вздохнул Титов с видом обречённого. — Как скажешь. Айда, парни, а то реально день потеряем.

— Всё так плохо? — я ткнул в плечо Егора, когда мы отошли подальше. — Не можешь её послать?

— У меня отец работает на Чекалде. — скривился тот. — Сам понимаешь, токарь против главного инженера… без вариантов. Да и зарабатывает хорошо, так что придётся терпеть. Тем более мне только год продержаться, а там ещё немного и на диплом уйду. Ничего прорвусь.

— Главное не порвись. — хмыкнул я. — Ева девочка избалованная, попытается тебе на шею сесть, потом замучаешься отвязываться. Но советовать ничего не буду, ситуация такая… неоднозначная. Сам решай. Однако, если что на меня можешь рассчитывать.

— Спасибо, — искренне поблагодарил Титов. — но я постараюсь сам разобраться. А я не понял, где все?

— Так время обеденное, — я обвёл взглядом пустое картофельное поле с несколькими выкопанными рядами. — Жрут поди.

— А, ну да, — глянул на часы Егор. — Пошли на базу! Посмотрим, чем сегодня кормят.

Это, кстати, не такое простое дело как могло показаться. Для справки, в техникуме только первокурсников было около тысячи человек. Плюс столько же второй и третий курс. Да, на картошку поехали не все, кто-то болел, кто-то участвовал в стройотрядах или продотрядах и у них был свой фронт работ, но даже так набиралось больше семи сотен голодных студентов, которых надо накормить. Поэтому кухня на базе была хоть и уличной, но весьма солидной. С несколькими печами, в том числе газовыми, духовками и прочим. Да и уличной её можно было назвать только с большой натяжкой, стены там имелись, пусть и частично разборные.

Дежурило на кухне сразу десяток девчонок и трое парней. Как делилась очерёдность я не вникал, но рулили вроде третьекурсницы, которые натаскивали более молодых на это непростое занятие. Им помогала комиссарша, довольно молодая преподша приехавшая с нами, Александра Васильевна. Фамилию и чего преподаёт я не знал, но не переживал по этому поводу. Надо будет — познакомимся поближе. А пока мне и так хорошо.

Столовая, то бишь грубые столы с лавками, надёжно вкопанные в землю и навес над ними, встретила нас возмущённым гулом. Нет, такое количество человек и так будет изрядно шуметь, но сейчас это походило на грохот морского шторма. То и дело по толпе прокатывалась волна возмущённых выкриков, слышались отдельные вопли и вообще обстановка казалась весьма взрывоопасной. Вряд ли это было вызвано отсутствием механизации, судя по сделанному студенты наоборот, восприняли это как праздник, так что непонятно, что привело к подобной ситуации. Так что Егор, не прощаясь махнул своим и бегом кинулся разбираться. А я, пожав плечами, направился к своим ребятам, благо заметил Антона и Эдика, выделяющихся своей высотой среди других. Что ж до волнений, то я догадывался из-за чего весь сыр-бор и Антон подтвердил это, стоило нам подойти к столу.

— Я не буду это жрать! — толстяк понюхал кашу в металлической миске, презрительно скривился и отшвырнул посуду. — Говно какое-то! Это есть невозможно!!!

— Всё настолько плохо? — потеснив пацанов мы с Серёгой сели за тот же стол. — Чего случилось то?

— Да вот, — Эдуард пододвинул ко мне свою нетронутую порцию. — Сам посмотри. Но лучше не нюхай.

— Ух, м-мать!!! — я не послушал совета за что поплатился. — Как там у классика? Понюхал старик Ромуальдыч свою портянку и аж заколдобился. Вот точно, блин! Я тоже заэтосамое. Чего они туда налили? Отработки что ли?

— Сало протухшее или масло прогорклое, в крупе жуки, — подал голос один из соседей, ковырявшийся в тарелке с видом учёного-натуралиста. — Короче обед из какого-то говна слепили. Причём в прямом смысле этого слова.