СССР-2061 [Антология]

— При наличии установки микроботов в экспедиции, мы можем обеспечить должный медицинский уровень контроля. И тогда утвердить кандидатуру нашей Екатерины Ивановны будет гораздо легче.

— Вы знаете, это очень сложный вопрос. Установка еще не прошла цикл испытаний, мы не обкатывали её в условиях невесомости. Тем более, нужно будет кого-то готовить для работы с ней. Нет, я не думаю, что это возможно в столь короткий срок.

— Ну, что же вы, Михаил Аристархович. Разве вы не понимаете, как это важно? Ведь от этого зависит успешность такого важно проекта! Вы ведь сами говорили, как важно разъяснить глубину и ответственность за наш проект.

— Да, да, вы правы, Сергей. Но это требует дополнительного обсуждения. Я боюсь, мне необходимо провести консультации с лабораторией, проверить бюджетные возможности.

— Понимаю. Поэтому предлагаю на следующей неделе провести встречу и обсудить участие вашего института в экспедиции по этой линии.

Тоцкий ретировался, пообещав держать Сергея в курсе. Но у Лихнецкого были большие сомнения, что этот интриган решится столь крупно вложиться в экспедицию.

* * *

В начале зимы Лихнецкий в очередной раз пришел к начальству с докладом. Старик, мрачный и насупившийся, выслушал доклад по добровольцам и долго молчал, листая отчет.

— А что там с прогнозом по народному голосованию? Есть предварительные результаты?

— Есть, — Лихнецкий протянул еще пару листов, — как и раньше с большим отрывом лидирует Зарянка. Это если её не выберут старички из Первой, а они её выберут, без сомнений.

Старик нахмурился еще больше и уставился в потолок, вертя длинный карандаш в пальцах. Сергей ждал, привыкший за эти месяцы к мрачному настроению Старика, когда речь заходила о добровольцах.

— Слышал, наверное, Тоцкий придушил свою жабу и решил дать нам установку микроботов. Месяц пороги в министерстве оббивал, требовал гарантии, что мы его допустим к медконтролю полета. Пришлось подписать с ним договор о сотрудничестве.

Лихнецкий лишь покачал головой. Чтобы интриган Тоцкий добровольно отдал установку?

— После того, как я официально при министре его спросил об этом, он мог либо отойти и не лезть совсем или должен был её дать. Но он на Зарянку уже сделал большую ставку, если бы отступил, его бы свои с потрохами съели.

Старик невесело усмехнулся.

— Нам это, конечно, плюс, но разрешить Зарянке лететь… Не верю я, что она выдержит полет. Не верю, пусть хоть Тоцкий у меня голый в кабинете спляшет. А если с ней что-то случится — это будет такой удар по нам, что мы лет двадцать не отмоемся. Ни о какой третьей экспедиции, а тем более о постоянной базе с нами никто разговаривать не будет. Те, кто сейчас будет кричать «возьмите Зарянку», будут вспоминать нам её и поливать помоями.

Михаил Григорьевич поднялся во весь немалый рост и подошел к окну.

— Выбирая между вселенским скандалом сейчас и риском нашему делу потом, что бы ты выбрал, Сергей? Нет, не отвечай. Это я начальник, и выбирать мне. Будь добр, на послезавтра собери пресс-конференцию, на два часа дня. А на двенадцать пригласи ко мне Зарянку.

Глядя на темный силуэт Старика на фоне заснеженного парка за окном, Лихнецкий был благодарен судьбе, что это не ему делать выбор. Если Старик не сможет убедить Зарянку, то этот кабинет скорее всего сменит хозяина.

— И еще, постарайся, чтобы Тоцкий на пресс-конференцию не попал. Как хочешь, хоть на КПП шины ему прокалывай, но чтобы духу его тут не было.

— Хорошо, Михаил Григорьевич, я все сделаю.

* * *

— Чай, кофе? — Старик был сегодня обаятелен как никогда, — Сливки? Берите печенье, свежайшее, сегодня утром взял прямо в пекарне.

Екатерина Ивановна вежливо кивнула и улыбнулась с хитринкой, глядя на большое начальство, старающееся быть галантным.

— Пожалуйста, оставьте это. Лучше переходите сразу к делу, а то я подумаю, что вы решили за мной приударить.

— Обижаете, Екатерина Ивановна. Разве я не могу поухаживать за симпатичной мне женщиной? К тому же, я даже постарше вас буду, так что, не будь вы формально моей подчиненной, мог бы и приударить.

— Нехорошо, Михаил Григорьевич, напоминать женщине о её возрасте. Тем более, ваши подчиненные делают это по десять раз на день.

Она отпила из чашки, с насмешкой глядя поверх нее на Старика.

— Вы ведь не за этим меня сюда пригласили. Переходите к делу, покончим с ним быстрее, чтобы я не мучила вас.

Лихнецкий, затаившийся в углу дивана, с особенным удовольствием наблюдал разворачивающуюся сцену. Обычно прущий напролом Старик, сметающий любое сопротивление, вот уже пятнадцать минут изображал из себя соловья, поющего серенаду. Получалось плохо.