СССР и Второй фронт

Таким образом, Бек действовал до 27 сентября 1938 г. вслепую, ввод польских войск или какие-либо провокации на чешско-польской границе могли произойти в любой момент. Западные державы тем временем не спешили передать Тишинскую область Польше, так как там проживало много немцев, намереваясь провести в будущем плебисцит. Бек опасался, что если Польша не проявит решительность, то следующий Мюнхен будет сделан для нее[61]. Несмотря на недовольство Англии, Франции и США, Польша ввела в Тишинскую область войска 1 октября 1938 г.[62]

Вторжение Польши в Тишинскую область до 29 сентября 1938 г. вполне могло спровоцировать польско-германский конфликт с вовлечением в него Британии и Франции. Мюнхенские переговоры, несомненно, были бы прерваны, Гитлер едва ли поверил бы, что Варшава действует без согласования с западными союзниками. Не исключено, что французы специально показали Беку карту планировавшихся к аннексии чешских территорий, чтобы спровоцировать поляков на такие действия (в таком случае у Парижа были оправдания по поводу срыва переговоров и вступления в войну с Германией, оправдания перед своим общественным мнением и британским союзником – дескать, «не мы эту войну начали»).

Но Бек промедлил до 30 сентября, хотя генералитет, парламент Польши и общественное мнение были на его стороне. За дефицитом документов – большая часть из них сгорела в Варшаве в сентябре 1939 г. – мы можем только предполагать, что здесь свою весомую, хотя и не единственную, роль сыграл советский фактор. Получается, что Сталину не было выгодно польско-германское столкновение во время Мюнхенских переговоров, отсюда и напрашивается вывод, что в срыве таковых Сталин не был заинтересован. Победа франко-англо-польско-чешского альянса над Германией лишала Сталина влияния в Европе. Бек незадолго до тех событий заметил, что Румыния и Югославия выступили бы в случае большой войны на стороне Франции. Обратное развитие событий – разгром антигерманского альянса вермахтом в одной-двух коротких кампаниях был также невыгоден Сталину, так как в таком случае он тоже терял влияние в Европе. Но вмешиваться в конфликт всерьез ради спасения Чехословакии, как мы думаем, Сталин не собирался. Мюнхенские соглашения были использованы им в пропагандистских целях для подрыва в глазах левых Запада авторитета собственных правительств.

Однако можно выдвинуть и другую версию поведения Сталина по отношению к Польше. 20 сентября 1938 г. на встрече с послом Польши в Германии Липским Гитлер дал гарантии, что рейх встанет на сторону Польши в случае вооруженного конфликта между последней и Чехословакией[63]. Также известно, что Гитлер готов был дать гарантии независимости Чехословакии после отторжения от нее Судет только в том случае, если такие гарантии готовы были дать Польша и Венгрия (они такие гарантии давать не собирались). Поэтому вторжение Польши в Тешинскую область до завершения переговоров в Мюнхене могло в таком случае поставить под вопрос смысл продолжения этих переговоров, при этом вина за их срыв целиком ложилась на Польшу, когда у Британии и Франции исчезал повод для вооруженного вмешательства, поскольку им тогда надо было объявить войну также Польше и Венгрии (на это Даладье и Чемберлен никогда не пошли бы). Но и при второй версии событий получается, что Сталин явно не желал провала западных союзников на Мюнхенской конференции. Но также можно сделать и вывод, что мобилизация Красной армии 23–29 сентября 1938 г. была направлена против Польши, но не против Германии, хотя едва ли Сталин пошел бы на вооруженный конфликт с Варшавой в любом случае.

Основными противниками, как сформулировал в своей стратегии Тухачевский еще в первой половине 1920-х гг., для Советского Союза долгое время выступали лимитрофы (Польша, Финляндия, государства Балтии, Румыния). Чтобы не допустить удара по советской территории войск западных союзников через государства-лимитрофы, Тухачевский предлагал в случае войны с Англией и Францией просто оккупацию лимитрофов. Отсюда появилась идея создания бронетанковых соединений в крупных масштабах. Что касается Германии, то она уже в 1920-е гг. фигурировала в планах Тухачевского как вероятный противник, хотя нацисты только набирали тогда силу в Веймарской республике. После прихода к власти Гитлера акценты в стратегических планах Тухачевского стали смещаться в сторону более высокой оценки немецкой угрозы для СССР.

Война с лимитрофами не требовала крупной армии, но эта армия должна была быть кадровой и высокомобильной, чтобы быстро в районе Полесья разбить польские войска и выйти на оперативное пространство в бассейне Вислы, чтобы предотвратить выдвижение англо-французских войск через территорию Польши к советским границам. Правда, победить Красная армия при таком развитии событий могла при условии, что Германия не вмешается в конфликт СССР с западными демократиями, в противном случае повторялся тупик 1914–1917 гг.