СССР. Книга 2. Младший лейтенант милиции.

Разочаровывать молдых обалдуев и бить себя пяткой в грудь, доказывая, что я уже вполне себе взрослый дядечка, я не стал. Да и "корочками" светить, тоже не торопился. Само-собой, после того, как немного поколочу грушу, мне предложат попробовать свои силы с кем-нибудь из этой поросли.

Не знаю уж, каковы мои реальные навыки в благородном искусстве буксирования. Но, навскидку, в обычной драке, которая "не на жизнь, а насмерть", я бы уделал даже не парочку, а штук пять этих, в меру накачанных, бычков.

Хоть убейте, не знаю, откуда появилась такая уверенность. Но, манера двигаться, да и сила ударов, наносимых тренирующимися мальчишками по снарядам, ясно давали понять, что никто из них мне не соперник. Из чего сделал вывод, что нужно быть осторожным и бить чуточку аккуратней.

Зайдя в раздевалку, я по быстрому скинул пиджак и рубашку. Затем, усилием воли поборов вполне естественную брезгливость, натянул одолженные кеды и поспешно вернулся в зал.

- Я готов. - Должил я, констатируя очевидный факт.

Но что был удостоен благосклонного кивка и получил указание.

- Постучи пока по груше. - Тренер оценивающе окинул взглядом мою фигуру и махнул рукой. - Работай! А я посмотрю, что ты из себя представляешь и годишься ли на что-либо.

И я, приблизившись к указанному снаряду, как мог, изобразил боксёрскую стойку. То есть, подняв руки к лицу и, защищая локтями тело, согнул ноги в коленях. А затем, скручивая корпус, нанёс пару неуверенных ударов.

Собственно, все познания об этой манере ведения боя, имелись где-то, в глубине моей, напрочь отказавшей памяти. Да и тех нескольких минут, во за которые украдкой наблюдал за мелькающими кулаками мальчишек, тоже, в общем и целом, дали кое-какое представление об этом благородном искусстве.

Хотя, если честно, всё моё естество противилось именно такой постановке вопроса. Так как в поединке абсолютно не учитывались ноги и, соответственно, не вырабатывались, закладываясь на уровне мышечной памяти, приёмы противодействия.

К тому же, что-то подсказывало, что в обычной драке, если, конечно, не имеется явного преимущества одного из соперников, дающее возможность покончить дело одним-двумя ударами, схватка почти всегда заканчивается в партере.

То есть, говоря попросту, противники попросту оказываются лежащими на той поверхности, на которой и началась буча. И, уже в этой, в общем и целом, неприглядной позиции, пытаются додавить друг друга.

Но, раз уж тренер сказал "бокс", да и, как понимаю, в моём личном деле написано то же самое, значит - придётся задавить такие естественные, и ведущие к победе инстинкты и действовать по написанным кем-то, очень надеюсь, более умным, чем я, правилам.

Загнав на задворки сознания желание врезать воображаемой вражине коленом под яйца и, проведя захват, взять на удушающий, я вяло нанёс ещё несколько ударов и был остановлен весьма звучными хлопками Олега Авдеевича.

- Стоп! - Громко, практически на весь зал, скомандовал он. - И, на несколько секунд забыв обо мне, с недовольным видом повернулся к так, активно разрекламировавшего вашего покорного слугу, Василию.

- Вася. - С иезуитскими интонациями вкрадчиво начал интересоваться он. - Ты зачем это, скотина такая, голову мне морочишь? - И, осуждающе мотнув убелённой сединами головой в мою сторону, констатировал очевиднейший и, как понимаю, видимый невооружённым глазом, факт. - Да у этого увальня ни школы, ни техники! - И, глядя сквозь меня, презрительно фыркнул. - Этот ваш... Перворазрядник, даже муху обидеть не сумеет!

- Авдеичь, да я!.. - Растерянно и, даже, как показалось, немного испуганно, залепетал Василий. - Да он же на моих глазах тако-о-ого бугая буквально двумя ударами успокоил!

- Исподтишка отправить в нокаут ничего не ожидающего человека и дворовая шпана сможет. - Пренебрежительно отмахнулся потерявший всякий интерес к моей приунывшей персоне, тренер. - В общем, благодарю за попытку но, в данном, конкретном случае, как говорится, наука бессильна.

Выслушав эту гневную отповедь я, индифферентно пожав плечами, развязал зубами узлы и, стащив перчатки, аккуратно положил их на стоящую возле стены невысокую скамейку.

"Всё, что ни делает Создатель - делается к лучшему". - Утешая самого себя, равнодушно подумал я.

Да, собственно, в общем и целом, ничего страшного не произошло. Ну, разве что, облажался немного. Но, стыдно или обидно нисколечко не было. Так как, нет-нет, да поглядывая на боксирующих юношей я, как-то незаметно для себя, пришёл к выводу, что валить этих, так называемых "бойцов" могу целыми пачками.

Правда, напрочь отвернув все правила и, просто-напросто дав волю инстинктам.

Тут в моей бестолковой голове опять легонько кольнуло и, понимая, что засунутая кем-то в меня садистская и безжалостная "интуиция" почему-то "против", я невольно остановился, прекратив движение в сторону выхода.

Да и наш бравый капитан, всё ещё не смирился с моим "позором", эмоционально пытаясь что-то доказать тренеру.