СССР. Незавершенный проект

Самый глубокий анализ этих вопросов провел лидер Итальянской компартии Антонио Грамши. Его труды издавались рассеянно и в основном все еще не переведены, но о них можно прочесть в следующей работе: Sassoon, 1980[441]. Резюмируя стр. 119–125 этой работы, можно отметить следующее. Грамши отмечает, что базовые ценности и перспективы всех социальных слоев создавались на протяжении веков международного капиталистического развития в условиях социальной, политической и идеологической гегемонии буржуазии. Социалисты не могут коренным образом это изменить просто посредством монополии на государственную власть. То, что необходимо, согласно Грамши, – это создание совершенно нового социального блока, который представляет собой объединение самых прогрессивных членов всех производственных секторов. Для эффективного продвижения социалистической «повестки дня» такой блок должен быть укреплен наиболее сознательными секторами рабочего класса, но также должен включать и другие необходимые классы и слои. Основная задача партии пролетариата, согласно Грамши, – это развивать строительство такого социального блока и вести борьбу за его гегемонию – задача, которая будет решаться несколькими поколениями. Эта борьба подразумевает спор за власть, но еще более важная и решающая схватка будет происходить в сфере гражданского общества, где коренятся основные социальные практики и отношения.

В этой статье не ставится цели проработки деталей концепции Грамши, ее достоинств и недостатков. Грамши и сам был последователем Ленина, который почувствовал, что его концепция применима в основном для зрелого буржуазного общества, такого, как Италия, в котором фокус на государстве как творце и двигателей социальной реальности был правильным, чем для условий более отсталой, полуфеодальной России с неразвитым гражданским обществом.

Ирония заключалась в том, что в той мере, в какой советское государство преуспело в построении современной индустриальной экономики, оно теряло все больше и больше своего потенциала в области контроля социальной реальности и своей идеологической гегемонии в отношении нового образованного слоя, который оно создавало. Неспособность совершить переход от господства одной партии к гегемонии нового социального блока побудило советский средний класс и значительную часть рабочего класса идентифицировать себя с чаяниями и стилем жизни своих более богатых западных коллег. Это поддержало руководство КПСС, которое объявило, что задача социализма в том, чтобы догнать и превзойти капитализм в сфере потребления. Когда это не удалось осуществить, легитимность советского режима была серьезно подорвана среди массы советских граждан, это был первый гвоздь в крышку его гроба.

Никто из тех, кто заинтересован в фундаментальных социальных преобразованиях, не может игнорировать вопрос о государственной власти. Если государство будет находиться в руках реакционеров, это может блокировать реальный социальный прогресс. Но внимание коммунистов и революционеров в XX в. было направлено на мистификацию роли государства, при этом игнорировались ограничения государства в инициировании глубокой и постоянной социальной трансформации. Один из самых значительных и печальных уроков советского опыта заключается в том, что после 70 лет непрерывного коммунистического правления Советский Союз легко и быстро вернулся к искаженному, но вполне капиталистическому обществу. Корни социалистического строя оказались слабыми и неглубокими.

Эти соображения приводят ко второму этапу в классическом определении перехода к социализму, данному Энгельсом. Он утверждал, что, получив контроль над государством, рабочие должны быстро захватить средства производства у капиталистов и отдать их в управление органам, контролируемым рабочими.

Однако, понятие контроля рабочих над средствами производства, так же, как понятие контроля рабочих над государством, страдает от двух противоречивых толкований.

Первый смысл понятия в том, что работники каждого предприятия коллективно определяют, что производить, сколько производить и как производить. То есть, они контролируют конечный продукт, его количество, структуру и ритм производства. Этот подход разделяется достаточно широким кругом теоретиков социализма, от Резника и Вольфа[442] (которых Лайбман аккуратно критиковал в своей рецензии), которые защищают его от сторонников синдикализма, до Дэвида Швейкарта[443], наиболее выдающегося современного сторонника рыночного социализма.

Не обсуждая достоинства этой позиции, которую можно назвать рабочим местом социализма, я хотел бы присоединиться к Лайбману (и почти всем основным существующим марксистским течениям) в отвержении этой интерпретации как немарксистской. Для марксистов социализм означает коллективную собственность общества в целом, т. е. общественную собственность на различные средства производства, а не владение каждым работающим долей предприятия, на котором он работает.