СССР: от сталинского восстановления к горбачевской перестройке. Вторая половина 1940-х – первая половина 1980-х гг.

Борьба против коммунизма была всего лишь пропагандистским прикрытием, на самом деле главным объектом борьбы была Россия и русский народ. «…Правительство США десятилетиями жаждало поражения и развала Советского Союза, – пишет А.И. Солженицын, – это естественно. Но в нашей стране мало кому известен закон PL 86-до американского Конгресса – он доходил до наших ушей через радио заглушки как ежегодная обязательная «Неделя порабощенных наций»: Нам всем как будто обещали вызволение из-под коммунистической пяты? Всех, да не всех: в числе угнетенных наций русские там не числятся. Напротив, закон четко определяет поработителем не мировой коммунизм, а Россию, русских. В русле противорусских заявлений тех же Бжезинского-Киссинджера и других из этого ряда – сей закон откровенно направляет Америку не против коммунизма, а против России![149]

Формированию нездоровых межнациональных отношений, недоверия между русскими и евреями, способствовало использование в психологической войне «еврейского вопроса». США в своей пропаганде утверждали о преследовании евреев в Советском Союзе, об их неравном положении по сравнению с другими народами. Особенно в этом преуспели американские сионисты, которые в 1970-е годы развернули мощную антисоветскую пропаганду об ущемленности положения евреев в СССР[150].

В реальности это не соответствовало действительности. Евреям в СССР были доступны все сферы общества и государства, они были представлены во всех должностях и профессиях – от рядового инженера до члена Политбюро ЦК КПСС. Они имели высокий образовательный уровень. По данным социолога Р.В. Рывкиной, среди 1000 опрошенных лиц еврейской национальности, 58 % имели высшее образование, 8 % – неполное высшее, 14 % – среднее специальное (техникум, колледж), 8 % – кандидаты наук, 2 % – доктора наук, профессора[151]. Такой высокий образовательный уровень едва ли у какого другого народа в СССР имелся, но в пропагандистской борьбе Запад сознательно спекулировал об ущемленности еврейского народа в Советском Союзе.

В советском многонациональном государстве политика в области образования обязана была учитывать национальный состав всего населения СССР. Этот фактор учитывался как при формировании состава студентов, так и при выдвижении на руководящую работу в партийные и государственные органы и т. д. Поэтому представителям тех или иных народов могло показаться, что эти вопросы решаются за их счет.

Новый этап психологической борьбы наступает после подписания заключительного акта Хельсинского совещания 1 августа 1975 года. СССР пошел на компромисс с Западом в области гуманитарного сотрудничества, тем самым такие вопросы как права человека, свобода передвижения людей, воссоединение семей и другие вопросы, составившие так называемую «третью корзину» хельсинского Заключительного акта, превращались в международные. Теперь проблема «прав человека» переходила в область взаимоотношений государств. Западные лидеры получали возможность легитимно ставить эти вопросы на переговорах с советскими руководителями и влиять на содержание, как самой проблемы, так и на судьбу диссидентов в СССР. «На Западе и в особенности США, – пишет Дж. Боффа, – сразу же поняли, какую выгоду можно извлечь из него (из диссидентского движения – М.П.)» [152]. В свою очередь, сами диссиденты также понимали, что теперь они могут апеллировать к международному Хельсинскому соглашению и обращаться за помощью к другим государствам, то есть могли рассчитывать на официальную международную поддержку, что оказывало сильное стимулирующее воздействие на их деятельность.

С этого времени проблема «прав человека» в деятельности зарубежных радиостанций «Голос Америки», «Свобода», «Свободная Европа», «Немецкая волна» стали занимать едва ли не центральное место.

«Права человека» – это западный проект. Он был придуман для того, чтобы вбить клин между гражданами и властью, приучить мыслить людей западными индивидуалистическими категориями. Противопоставить интересы человека интересам государства, общества, коллектива.