СССР: вернуться в детство 6 (СИ)

— В режиме сверхзвука аэродинамика модели совсем другая. Запирание потоком крыла, аэродинамический фокус, волновое сопротивление, да много ещё чего. Целый учебный год мы — учащиеся — будем делать модели, копирующие внешность сверхзвуковых самолетов. А летать, заметьте, они будут еле-еле сотню. Ну идиотизм же! Для реализации цели, поставленной нашим руководством — я имею в виду нас с Сергеем Сергеевичем — крайне необходимо сделать упор на модели, сочетающие в себе привычные формы дозвуковых самолетов, или, если будет угодно, планеров. С максимальным аэродинамическим качеством. Допустим, пятьдесят. С возможностью нести заряд батарей и минимальный набор необходимой аппаратуры. Ваша задача: максимально быстро обеспечить поступление новых входящих инструкций для кружка авиамоделирования… да хоть в виде экспериментального задания. Чтобы наш инструктор не разглагольствовал о том, что нафиг ему не сдались такие модели, а над техническим решением думал. А зачем — вот, важная бумага пришла, с печатями. Родине нужны!

— М-хм, — Олёшин на полном серьёзе конспектировал мою пламенную речь. — Ещё пожелания?

— Ещё, — сразу не полез за словом в карман я, — намекнуть важному полковнику, чтобы он прислушался к некоему генеральскому внучку, а не спрашивал меня: «Учащийся Петров, вам что, больше других надо?» Да можно не морщиться. Плевать мне, что он там про меня воображать будет — выскочка, мажор, да хоть горшком пусть называет — мне результат важен. Сил нет хренью маяться!

— Ещё что-то или всё?

— Пока всё.

— Очень хорошо. Идите, Владимир, мы с Сергеем Сергеевичем решим вопрос.

И они решили! Не сказать, что таки излишне стремительно — всё же, необходимые согласования между инстанциями и прочее. А пока…

СТРЕЛКИ

Вечером в гладилке состоялся мастер-класс по созданию идеальных стрелок. Сперва хотели исключительно своим отделением выпендриться, но любопытствующие парни с других отделений подтянулись и призвали нас не жидиться, поделиться технологией и материальным обеспечением.

— Мелкий, — спросил меня Лёха, — дать им клея?

Я фыркнул:

— Вот ещё за клей меня жаба не душила! Дай им, конечно. Там надо-то. Только жирно не мажьте, мужики, а то испортите брюки, я вас предупредил! Васин вас потом мехом внутрь вывернет.

Все столы с утюгами были поочерёдно заняты. Наведение образцового марафета происходило под глуховато доносящийся через вентиляционную трубу голос прапора Коломцева, устроившего своим РЭОшникам очередной разнос. Коломцев, как обычно, жёг глаголом:

— Дневальный! Почему беспорядок везде валяется? Развели вас тут донельзя! У нас военная армия?! Или какая?! Как стоите, товарищ курсант, я приказываю! Молчать, я вас спрашиваю! Вам что, на ночь глядя показать строевую подготовку?!

— А наш-то Васин — прямо образец адекватности, — прокомментировал нескончаемый концерт Левитан.

— Повезло, — согласился Батон. — Жалко, он не каждое воскресенье с нами дежурит.

— Кстати, парни! — вспомнил я. — Мне тут родня предложила в гости дальнобойщиков из отделения позвать.

— Чё, прям всех? — не поверил Маяк. — Даже если маманя Третьяка согласится Нафаню пригласить, нас же четыре здоровых лба!

— А у нас дом большой за городом. Несколько спален запасных. Вы бы видели, сколько у нас иногда летом народу бывало, человек по тридцать за раз!

— Ух ты, как у нас! — восхитился Назим. — Большая родня, большой стол, шашлыки…

— Ну, ты губу раскатал! — осадил его Батон.

— Шашлыки не обещаю — неизвестно ещё, какая погода будет. А вот пирожки наша баба Рая стряпает — пальчики откусишь.

— Я подписываюсь! — хлопнул по гладильной доске Маяк. — Лишь бы Гробовченко разрешил.

Разговаривать с капитаном Гробовченко послали Лёву — как самого из всех нас интеллигента. Дневальный ненавязчиво курсировал под дверью офицерской, подавая заинтересованным лицам невербальные сигналы о течении переговоров. По знакам выходило, что Лёва — сама убедительность, а капитан как будто бы выражает сомнения.

Наконец Лёва явился в кубрик и порадовал всех, что дальнобоев отпустят.

— При условии, что не будет залётов! — страшным шёпотом перекрыл он бурное ликование Зимы, Маяка и Батона. — И если родственник подпишет, что берёт на себя ответственность за всех!

— Подпишет, — успокоил я.

— Да вы, главное, не обкосячьтесь, остолопы…

Зря он это сказал. Даже, можно сказать, сглазил.

ДУРИ У НАС ХОТЬ ОТБАВЛЯЙ

6 октября, вторник

ИВВАИУ

Вовка

Дверь в казарму оказалась весьма хлипкой.

Нет. Историю, тем более что она обросла аж двумя продолжениями, стоит рассказать подробнее.

Итак, вторник. Рота выбегает на утреннюю пробежку. И-и-и…

То ли от избытка чувств, то ли от избытка дурости (второе, пожалуй, вернее), кто-то из середины этой толпы проорал:

— Кто последний, тот сифа*!!!