Ссудный день

Джамал ухватил Вышибалу за ошейник и оттащил от двери.

– Где мои манеры… – Он протянул женщине свободную руку. – Меня зовут Джамал Спайсер.

Приподняв бровь, она окинула его удивленным взглядом, словно впервые увидела. Плечи у нее поникли, она встряхнула головой, будто снимая наваждение.

– Вы что, тот самый? Из телевизора?

Она имела в виду, что он из первого клана. По телевизору показывали коротенькие ролики о тех, кто будет стоять во главе нового государства Блэктопии. Каждый из его племени зачитал отрывок из книги Толботта, и это день и ночь крутили в записи по всем каналам. Увидев себя на экране, Джамал был сперва удручен тем, как простенько выглядит со стороны, какие кривые у него зубы и большие уши, но когда его начали узнавать незнакомые люди, проникся гордостью.

Женщина обтерла руки о передник и пожала протянутую ей ладонь.

– Очень рада познакомиться, – выдохнула она в изумленном восторге.

Ее лицо озарила улыбка – настоящая, не та, которая была навязана ей как часть униформы.

– Меня зовут Арабелла.

В этом доме его уже ждали те, кто будет ему готовить и наводить для него чистоту. Прямо встроенная семья.

– А это Вышибала мой. – Джамал тряхнул пса за ошейник и улыбнулся Арабелле в ответ.

* * *

Других вариантов не было, ему только и оставалось, что ждать. Гэвин зарегистрировался как резидент-иностранец – сходил на почту, заполнил положенные формы, заявил свою гомосексуальность и скрепил заявление клятвой. Почтовая служащая, которая принимала клятву, глядела на него сурово.

– Вы в курсе, что не имеете права работать? – уточнила она.

Гэвин уже знал это из книги Толботта.

– У вас нет права голоса и права управлять транспортными средствами.

– Я понимаю.

Служащая достала из пакета документов брошюру и прочитала вслух:

– Пока не одобрено переселение, резиденты-иностранцы должны сообщить в соответствующие органы адрес своего проживания и немедленно оповещать о его смене.

Ну, адресом проживания для него останется родительский дом. Много шансов съехать, когда нет ни водительских прав, ни работы?.. Декларация Взаимозависимости гарантировала уважение друг к другу представителей всех рас и сексуальных ориентаций, но уважать чужих гораздо проще, когда сидишь в уютненьком отечестве среди своих. А Гэвин был чужой, он застрял в обществе натуралов. Надолго ли – неизвестно.

Однако главное – время-то идет. В начале жизни всякого квира – по крайней мере, до Ссудного дня – было почти двадцать лет мучений. Тебя обзывают «Гейвином», колотят на переменах и запирают в школьных шкафчиках, а родители понятия не имеют, как помочь ребенку нестандартной ориентации. Но в восемнадцать лет все меняется. В восемнадцать квир получает награду за вынесенные лишения. В день рождения из группы слабейших, самых забитых членов общества он переходит в пул самых влиятельных.

Женщинам известна эта метаморфоза. Вот вчера была неуклюжая и нескладная малолетка, которую все сторонятся, не желая проблем с законом. А сегодня она уже водит мужчин за нос. Богатых мужчин. Могущественных. Самые интересные мужчины соперничают за ее внимание. Да, недолговечная власть, но власть. Ее можно использовать для получения денег, образования, доступа к нужным людям и так постепенно трансформировать в другую, более устойчивую власть. Да, когда-нибудь Гэвин станет инженером или юристом, а сейчас он хотел просто быть молодым и красивым, хотел притягивать взгляды. Он выдержал столько лет побоев и унижений, он заслужил свой звездный час.

Окно молодости открывалось в восемнадцать лет и открытым оставалось не вечно. Хотя родителей Гэвин любил, ему не терпелось поскорее эмигрировать туда, где он будет нормальным.

Пока же он находился практически в заложниках.

Причиной задержки было «Положение о компенсации». Как гласила книга Толботта, квиры приумножают свое богатство и навыки быстрее, потому что не расходуют ресурсов на вынашивание и выращивание потомства. Словно кукушата, гомосексуальные дети появляются в гетеросексуальных семьях и, едва оперившись, улетают к своим. Получается, время и средства гетеросексуалов расходуются в пользу нации квиров. Постоянный экспорт граждан к ним от белых и от черных представляет собой жесточайший торговый дисбаланс. Это утечка здоровой, полной сил, образованной молодежи. Меж тем родители таких кукушат остаются без компенсации вложенного труда и без поддержки на старости лет.

Нехорошо, конечно. Гэвин это понимал.

«Положение о компенсации» было введено, чтобы устранить дисбаланс. Оно позволяло гомосексуальным молодым людям из гетеросексуальных семей эмигрировать только в обмен на гетеросексуалов, мигрирующих от квиров. Гэвин молился, что сейчас в Гейсии какой-нибудь парень признается двум своим мамочкам в том, что ему нравятся девочки. Что он также идет на почту, заполняет такие же формы под суровым взглядом почтового клерка, который осуждающе цокает языком и предупреждает о запрете устраиваться на работу, водить машину и совать нос на выборы. А потом этот парень, этот анти-Гэвин, возвращается домой к мамочкам или папочкам и с надеждой ждет телефонного звонка.