Ссыльный край

Проснулся Игнат резко, от какой-то непонятной тревоги в груди, сердце так и хотело оттуда выпрыгнуть. Он поднял голову и прислушался, вроде ничего подозрительного, что-то же разбудило его, он непроизвольно чувствовал опасность в ночной тишине. Так же тихо пищали комары за окном и так же глухо шумели ветви деревьев. Сердце успокаивалось, но тревога не уходила, и тут он ясно услышал лёгкое царапанье по доскам двери с наружной стороны. Так вот от чего он проснулся и что его так насторожило, когда человек один, да ещё в тайге, у него непроизвольно обостряются все чувства. Игнат рывком соскочил с топчана, снял со стены ружьё и наощупь зарядил его. Он ещё не определил степень опасности, а руки машинально сделали своё дело, жаль, что пуля только одна, но если стрелять вупор, то дробь становится тоже весьма опасной. Игнат сидел на краю топчана с направленным на дверь ружьём и ждал, рядом лежал нож, жаль топор остался снаружи. Непрошенным гостем мог быть только медведь, собак не было, человек только один, наверно это и подталкивало зверя, притупляя чувства страха и осторожности перед человеком. На некоторое время снова наступила тишина, очевидно вызванная движением Игната в избушке, но вскоре царапанье по доскам двери снова повторилось, но уже сильней и настойчивей. Дверь была сколочена на скорую руку из простых дюймовых досок, Игнат её перед сном плотно закрыл и примотал шнурком, привязанным к ручке двери, за гвоздь в стене, опасаясь не визита непрошенного гостя, а чтобы не оставить щели, иначе комары уснуть не дадут. Игнат слышал, как дверь от лапы зверя начинала двигаться в проёме, чувствовал его и зверь, кажется и вправду волосы на голове от страха дыбом стояли. Зверь был рядом, до двери полтора метра, он чует человека и не уходит, а Игнату уходить некуда, значит не разойтись им мирно, шнурок на гвозде не удержит дверь. Снова когти зверя стали царапать по доскам и Игнат ясно услышал шум втягиваемого в ноздри воздуха, близость человека возбуждала зверя. Голова у Игната от страха ничего не хотела соображать, организм работал интуитивно, он направил ружьё на шум вдыхаемого воздуха и выстрелил из ствола, который был заряжен пулей. Из-за двери послышался глухой рык зверя, очевидно не ожидавшего такого от человека, оказавшегося у него в плену, и наступила тишина. Игнат автоматически перезарядил ружьё, резко запахло порохом, тревожно потянулись минуты ожидания. Он сидел в самом дальнем углу избушки на топчане, держа в руках ружьё, рядом лежал патронташ и охотничий нож.

Страх не отступал, что там снаружи, наверно зверь притаился и выжидает, когда снова напасть на него, ведь дверь для него не преграда, один удар лапой и доски разлетятся. Только зачем же он пришёл сюда, обычно медведь уходит от встречи с человеком, признавая за ним силу, а этот вот пришёл и захотел в избушку к нему зайти, не из любопытства же. Что ж, ружьё заряжено, два выстрела вупор, хоть и дробовые, он сделать успеет, может и нож пригодится, просто так он не сдастся. А нужен ли он кому в этой жизни – пропойца и алкаш, разве что тем друзьям – собутыльникам, чтобы лишний раз выпить на похоронах. И всё-таки нужен, Ленке нужен, она одна любит его и нуждается в нём. Встретит его где-нибудь на улице, подойдёт – «Пап, ты опять пьяный, пойдём домой?» А у самой слёзы на глазах, так разве от своих дружков уйдёшь, иногда так хочется бросить всю эту компанию, встать на колени перед дочерью и сказать – «Прости, прости за всю ту недополученную за эти годы отцовскую любовь, ласку и заботу».

Выпивать он начал с друзьями сначала по выходным, потом по вечерам, там появились и прогулы. Особой вины за собой не чувствовал, почти все мужики пили, такой образ жизни был на селе. Работал трактористом в леспромхозе, работу любил, но тяга к спиртному оказалась сильнее. Рабочих рук нигде не хватало, поэтому его сначала увольняли, потом снова брали до следующего загула, во всех организациях в Ворогово побывал, потом уже и брать не стали. А тут вот в начале августа Виноградов по старой памяти зашёл к нему, мол, на обрубку сучьев никого найти не может, кто-то ещё в отпуске, кто-то сенокос не закончил, может выдержишь один-два заезда, а там и со своими кадрами полегче будет. Трактористом уже давно никуда не берут, хоть обрубщиком сучьев взяли.