Стаб

Да, хотите узнать о том, кто такой Хейз, посмотрите на его слуг. Живые бытовые приборы. Думаю даже, если они случайно обрежутся или поцарапаются (вряд ли такое случается, только не с идеальными «вещами» Хейза), у них и кровь не пойдёт.

Бедняги.

Не потому что их хозяин вытравил из них всё человеческое. А потому что они живут с этим иерархом день за днём, тогда как я был в ужасе от пары часов в его обществе.

Петляя по коридорам, я наткнулся на лестницу, ведущую наверх. Меня никто не останавливал, хотя я и выглядел чертовски подозрительно — постоянно оглядывался и замирал, стоило услышать чужие шаги. Само собой я не собирался красть или выведывать тайны их хозяина, и, думаю, «мебель» это знала. В их глазах я был идиотом, но не настолько самоуверенным.

Как бы там ни было, я всё-таки поднялся на второй этаж. Шагнув в первую же комнату, я замер от поразительного чувства дежавю.

Зеркальные стены и потолок. Из-за них комната казалась размноженной копией самой себя, в которой я застрял. И с каждой стены на меня смотрела моя копия — взъерошенная и напуганная.

В Блазаре такой интерьер был оправдан, он добавлял веселья. Но здесь и сейчас это был натуральный ад, в котором я и двух минут не продержался.

Под «остаться наедине с собой» я подразумевал совсем не это.

Я вышел в коридор и направился к другой комнате. Но с ней была та же история. На втором этаже все комнаты были отделаны зеркальными панелями.

«У человека, который жил здесь, не было иного выхода, как чокнуться», — подумал я.

Ну, собственно, так оно и получилось.

— Тебе нельзя находиться здесь, — раздался низкий голос, но я не стал оборачиваться, предпочитая разглядывать отражение Рэймса.

Как будто копия этого мужика выглядела чуть менее опасной.

Ха-ха.

— Здесь жил мэтр? — спросил я, хотя уже знал ответ. Я просто не мог отказать себе в удовольствии ещё раз увидеть, как сужаются от злости его глаза.

Чтобы какой-то недоумок называл его хозяина своим мэтром? И чтобы его хозяин называл себя игрушкой для удовлетворения какого-то сопляка?

Я подумал, как странно, что при стабе и дрессировках, Рэймс не стал таким же безэмоциональным, как слуги Хейза. Если бы стал, тогда его бы называли не «мебелью», а «оружием». Он бы не говорил без разрешения, игнорировал всех подряд и накидывался лишь на тех, на кого указывала бы длань мэтра.

От прикосновения к нему можно было бы умереть.

А если бы он просто на тебя посмотрел, ты почувствовал бы себя преступником перед расстрелом.

Ну да… приблизительно так я себя и чувствовал.

— Выйди, — приказал Рэймс, и я решил подчиниться. Из чистой вежливости, я же был в гостях.

— Я искал туалет, — сказал я, чтобы он не решил, что во мне взыграло женское любопытство. — Но, очевидно, слугам здесь просто не хватает работы. Если и ты мне не поможешь, я их ей обеспечу.

Большим пальцем я оттянул резинку на штанах, и Рэймсу понадобилась минутка, чтобы взять себя в руки.

Кажется, он только сейчас начал понимать, с кем имеет дело.

Он дал понять жестом, чтобы я следовал за ним. А я ненавидел смотреть ему в спину, поэтому пошёл рядом. Ширина коридора и лестницы позволяла. Гордость Рэймса — нет. Поэтому перед самой дверью в уборную, мужик схватил меня за предплечье и очень внушительно произнёс:

— Не забывай, где находишься и с кем разговариваешь. Не знаю, из какой дыры ты вылезла, но здесь тебе придётся следить за своим поведением. В противном случае, тебя даже мэтр не спасёт.

Как будто я уже не понял, что существует сила, которой Многорукий не мог ничего противопоставить. Но эта сила — не Рэймс. От него мэтр меня сможет защитить при случае.

Хотя это вовсе не значило, что я совсем не боялся Чёрного иерарха.

— Я сейчас описаюсь от страха. Ты этого добиваешься? Хочешь посмотреть на это, чёртов извращенец?

Запихнув меня в уборную, Рэймс захлопнул дверь. А когда я вышел через пару минут, оказалось, он всё это время стоял напротив.

Ну и кто кого тут должен манерам учить?

Я понял, что на уединение могу не рассчитывать. Придётся отложить сеанс самоанализа на потом.

Закрыв за собой дверь, я развёл в стороны руки: «вуаля».

— Пошли, — бросил Рэймс.

Похоже, он решил взять на себя ответственность за новую непоседливую игрушку. Стать моей нянькой до тех пор, пока мэтр не заберёт меня. Мол, если я куда-нибудь влезу, что-нибудь сломаю или покалечусь сам, то в этом будет его вина. Не то чтобы он был против последнего, но только не в этом доме. Ведь Хейз терпеть не мог бардак.

Хотя когда мы спустились в самый низ, и Рэймс завёл меня в комнату для слуг, я снова напрягся.

Похоже, он решил навести «бардак» тут.

— Тебе запрещено разгуливать по этому дому, — сказал Рэймс. — Поэтому стой здесь и ни к чему не прикасайся.

Разговор мэтра и его отца мог затянуться до утра, а он предлагал мне до тех пор ничего не делать?

Более сложной работы на моей памяти у меня ещё не было.

Засунув руки в карманы, я отвернулся. Но Рэймс не уходил.

— Поворачиваться ко мне спиной запрещено тоже.

Я не спешил исправляться, бормоча под нос:

— А тебе запрещено отдавать мне приказы, Рэймс, приятель.