Стаб

Но Махасим и придворные этого не знали, поэтому были так взбудоражены… и заинтересованы. Ведь такого как Рэймс, по их мнению, можно было сломить исключительно контролем Чтобы энит укротил такое животное голыми руками? Даже я сомневался в том, что ему это удастся, хотя целых три года считал, что сильнее Многорукого не сыщешь.

— В этом нет необходимости, — ответил консул в итоге, и я едва не сполз на пол от облегчения. Преждевременно, как оказалось.

— Без подарка вы сегодня не уйдёте в любом случае.

— Впервые встречаю такую обескураживающую щедрость. — Махасим смотрел на Рэймса. — Готов расстаться со своей лучшей «вещью»?

— Забирайте.

Я подавил протестующий крик лишь потому, что сам Рэймс, похоже, был не против смены хозяина. Ему было всё равно. Он даже ни разу не взглянул на меня, словно недавняя разминка поставила ему мозги на место, и он решил, что так будет лучше для всех. Наверняка, ему уже давно не терпелось избавиться от власти Бэлара и уж точно — от моей.

— Я просто не могу… отказаться от такого предложения, — сказал Махасим. — Твой ликтор станет самым интересным экземпляром моей коллекции «кукол».

Ситуация была настолько абсурдной, что я не сразу сообразил, что консул говорит уже не о Рэймсе. Обо мне.

Глава 25

— Нет! — рявкнуло свирепо, и больше всего удивляло не то, что кто-то посмел перечить Махасиму, а что этот голос принадлежал не Бэлару.

Мэтр выглядел лишь немного озадаченным.

Консул его удивил. Игра становилась всё интереснее…

— Совсем забыл спросить твоё мнение, Рэймс, — иронично, но не зло сказал Махасим. — Я признаю, что ты — не обычная «вещь», поэтому готов тебя выслушивать, но только на советах. Не здесь.

Рэймс, похоже, сам был в шоке от собственной дерзости, но отступать было поздно. Забыв извиниться, он очень убедительно объяснил, что я — незаменимая «вещь» в хозяйстве Бэлара. Что меня долго обучали, чтобы сделать ликтором, а не «куклой». Что я отличный ликтор и ещё лучший дешифровщик. Что я знаю слишком много секретной информации, которую нельзя так просто передавать в руки гражданских. Что этому вряд ли обрадуется главнокомандующий, и уж точно не обрадуется Бэлар.

В общем, в тот раз Рэймс сказал лжи больше, чем за всю свою жизнь.

— Незаменимых людей не бывает, — бросил мэтр, подмигивая мне.

Странно… Это выражение придумали сами люди, но наиболее уместным оно стало только в разговоре энитов. В речи мужчины, которому некогда я всецело доверял.

— Если это такая проблема… — начал консул, но Бэлар его перебил.

— Нет никаких проблем. Приглянулся Недотрога? Дарю.

Конечно, эта ситуация не могла не напомнить мне случай после убийства Шейна. Когда мэтр точно так же сбыл меня на руки Ситри. Правда тогда я приготовился к смерти, теперь же мне оказывали честь занять достойное место среди богатейшей и прекраснейшей коллекции консула.

Но я почему-то был от этого в ещё большем ужасе, чем от казни. Вот только в отличие от Рэймса я не собирался сопротивляться, потому что в этом не было ни малейшего смысла. Ни тогда, ни уж тем более сейчас.

— В этом центре воспитывают тысячу бойцов и уже тысячу воспитали. Они готовы к отправке на фронт, но вы можете забрать любого прямо сейчас. Можете забрать хоть всех, — не сдавался Рэймс. — Вам нужна именно женщина? Я отправлюсь к Хейзу и найду лучшую для вас. У него на фермах и в лабораториях этого добра хватает.

— Ты так радеешь за дело твоего мэтра.

— И совсем не уважает самого мэтра, — добавил Бэлар, но Рэймс никак не это не отреагировал.

Теперь он смотрел на меня, и мне стало по-настоящему страшно от его взгляда. Этот человек был готов на всё.

— Откажись.

— Что? — переспросил я и обернулся, веря, что Рэймс обратился ко мне только потому, что публика внезапно исчезла. Но нет, зрители были на месте и следили за развернувшейся драмой, затаив дыхание.

— Смотри на меня! — Когда я подчинился, Рэймс процедил: — Сопротивляйся! Скажи, что хочешь остаться.

Остаться со мной.

Он словно умолял дать ему повод поступать так, как он поступает. Позволить ему скинуть последние ограничения, отречься от долга, наброситься на Бэлара, консула, его охрану — плевать. Он был готов к этому и последствиям. Но только если я его поддержу.

Но я не поддержал. Потому что не хотел умирать, и ему не желал такой участи.

Мэтр присвистнул, позабыв о манерах. Но это было только начало.

— Теперь продемонстрировать свои навыки придётся в любом случае, — сказал он, расстёгивая белоснежный камзол. — Как ещё наказывать обнаглевшую «вещь».

— Если это так необходимо, то я могу…

— Вам не нужно вмешиваться, консул. Но я буду признателен, если вы посмотрите. Публичность здесь необходима, — перебил Махасима мэтр. — Рэймс возомнил, что может перечить мне, потому что слишком долго занимал моё место. Потому что думает, что я слабее. Но в отличие от него, я все эти девять лет сражался.

Рэймс даже не посмотрел в его сторону, терпеливо ожидая от меня ответа. Он хотел защитить меня. Он умолял меня ему это позволить.

Но в итоге ему это позволил мэтр.

— Ну и взгляд, Рэймс. Да ты просто сам не хочешь отдавать Габи. Я прав?