Стаб

— Ладно. Тогда я найду себе другое развлечение, если ты не возражаешь, — сказал я, приближаясь к нему со спины. Положив руки ему на плечи, я опустил их… провёл по его груди… наклонился и ощупал его брюки. — Как насчет вот этого?

Я вытащил из его кармана лицензию. Свою. Проверил заказы, которых накопилось предостаточно за эти две недели.

— Хочешь погулять? — поинтересовался мэтр, и я согласно промычал.

На этот раз мне захотелось забраться куда-нибудь подальше. Где мы с мэтром ещё не были. Я обожал путешествовать. И если погода завтра будет нам сопутствовать? Вылазка — единственное, что спасёт меня от самоубийства.

— Вот здесь, — решил я, поворачивая к мэтру карту.

Он уменьшил масштаб, прикидывая, сколько времени уйдёт на дорогу.

— Я знаю это место, — сказал он, забирая лицензию из моих рук. — Тут частенько проводят подпольные аукционы… — После недолгих манипуляций, мэтр добавил: — А вот и его организатор.

— И в чём его обвиняют?

— В измене. — Мэтр кинул лицензию мне. — Наверняка, продал какому-нибудь эниту некачественный товар по завышенной цене. Заразную «куклу». Или подслеповатую «мебель».

Я посмотрел на фотографию цели и подумал, что мужика решили прикончить просто за паскуднейшее выражение лица. И это не шутки. Кому как ни мне знать, насколько опасно в наше время обладать неправильной внешностью.

Хотя в этом случае определённо замешаны большие деньги.

Изучив бандитскую физиономию в достаточной мере для того, чтобы узнать её в толпе, я упал на кровать и достал из-под подушки другие снимки. Вот на что я мог смотреть вечно…

Обернись на меня мэтр, он бы сказал, что глупо любоваться жалкой копией, когда в нескольких метрах от тебя находится несравненный оригинал. Но с известных пор несравненный оригинал не смотрел на меня так, как жалкая копия. Жалкая копия похотливо ухмылялась и всем своим видом выражала желание засунуть свою огромную штуковину, натянувшую ткань белья, поглубже в меня. Жалкая копия нестерпимо меня хотела. Всегда.

Не сводя с неё глаз, я провёл рукой по животу и погладил себя между ног. Две недели не такой уж и большой срок воздержания, но, чёрт, как же приятно было просто прикоснуться к себе. Пусть даже и вполовину не так грубо, как хотела жалкая копия и я сам.

Я вспомнил, каково было ощущать его во рту, какой он был горячий, невыносимо большой и твёрдый. Его вкус на языке…

— Руки! — рявкнул мэтр, и я отдёрнул ладонь так, словно обжёгся. — Если ты занесёшь туда какую-нибудь дрянь, и мне придётся ждать ещё два месяца, я тебя нахрен убью.

Уткнувшись в подушку, я захныкал натуральным образом.

Нет, я не доживу до завтрашнего дня.

Прода

Глава 38

Я понял, что пропал, ещё когда спускался по лестнице.

Никогда прежде собственная одежда меня не возбуждала. Теперь? Каждый шаг грозил довести до оргазма. Бельё прижимало украшения к соскам и клитору, и хотя ткань была совсем не так искусна, как мэтр, я краснел и стискивал зубы от бессильной злости. Это можно было бы считать самым настоящим изнасилованием, если бы только речь не шла о лифчике и трусах.

А потом я перекинул ногу и сел на байк позади мэтра.

Кажется, я ошибся, когда решил, что мне полегчает, как только я сяду. Эта поза… и давление шва между ног… Я не мог думать ни о чём приличном.

Это было плохо само по себе и совершенно недопустимо, если учесть, куда мы собрались ехать.

Я поёрзал, пытаясь устроиться поудобнее на сиденье и свести давление на промежность к минимуму.

— Ты что там делаешь? — спросил Многорукий, надевая очки. — Трахаешься с моим байком?

Да, похоже, это единственное, что мне остаётся.

— Поехали, — бессильно бросил я, завязывая волосы в высокий хвост.

— Как предпочитаешь? Быстро или хочешь любоваться «красотами»?

— Быстро. Очень. — Я рассчитывал поскорее обстряпать это дело, но, как всегда, лишь глубже выкопал себе яму.

— Ну тогда держись покрепче. — Мэтр натянул на руки перчатки и наклонился к рулю. — Думаю, ты уже достаточно смелый, чтобы показать тебе, как резво может бегать этот малыш.

Он забыл, что я пережил две недели назад? После игл в самых чувствительных местах моего тела едва ли меня сможет напугать что-то настолько абстрактное и уже вполне привычное, как скорость. Как будто это не он гнал как бешеный, спеша доставить меня к развратных дел мастеру. Вот тогда было страшно, а сейчас…

Байк сорвался с места, и мой вопль остался далеко за нашими спинами. Ветер обжёг лицо, и я спрятался за плечами мэтра, обхватив его руками. Я смотрел вниз, на смазанное однотонное полотно дороги. И когда я признал, что да, он действительно ездит пугающе быстро, байк начал разгоняться.

Воздух становился всё твёрже. Он цеплялся за руки, сушил глаза. Его невозможно было протолкнуть в лёгкие. По ощущениям, минуты через три, когда он сгустится до состояния бетонной плиты, меня расплющит. Если перед этим я не задохнусь. Или не умру от разрыва сердца, которое просто обезумело от адреналина.

Если прибавить ко всему «веселье», которое творилось у меня в штанах? Это была та ещё поездочка.