Стаи. Книга 1

Дед прикусил язык, поняв, что нехотя обидел гостей, оскорбил их жертвенную решимость, их смелость, их личную отвагу. Это был их выбор, и будь на их стороне хоть все Силы Небесные, ничто и никто не помешал бы им встать в первом ряду. Эволэки вверили им, старшим, свои судьбы, и нет у них права поступить иначе, не смогут они потом жить с такой ношей…

* * *

Он поднялся ни свет, ни заря — ещё слишком сильно жгло левую руку, хотя и не так, как в первый день. Ещё бы спать и спать, давая организму возможность нормально залечить раны, но необходимость толкала вперёд, и Элан, вооружившись фонариком, осматривал поляну, коей выпала судьба стать усыпальницей павшим подругам. Тенью следующий за ним Никанор даже не выдавал своего присутствия.

Красивое место. Туман прозрачным покрывалом стелился над многотравьем, высокие деревья обступали прогалину со всех сторон, чувствовалось близкое присутствие воды.

— Здесь, — просто сказал юноша и оглянулся через плечо, ища своего провожатого взглядом.

Тот, несмотря на огромный рост, слился с сумерками наступающего утра, и только голос выдавал его:

— Хорошо. Ты иди, отдыхай, мы всё приготовим.

— Спасибо…

Хотелось отдать дань тем, кто не побоялся сразиться со всей Вселенной, тем, кого любил, и чей образ никогда не уйдёт из памяти. Но, с такими ранами брёвна не потаскаешь, и Лис, понуро опустив голову, побрёл назад в деревушку, а попадающиеся навстречу люди, что уже шли готовить погребальный костёр, не обронили ни слова. Только почувствовав приближение двойняшек, юноша приободрился, и, проходя мимо, хлопал их по крыльям — летуньи, понимая, насколько их силища ускорит и облегчит дело, решили помочь людям.

Несмотря на ранний час эволэки уже были на ногах — подготовка к ритуалу процесс не быстрый, — и, первым делом, отправились на реку, смыть в утренних водах с себя груз прошлого, и приготовиться вступить в будущее.

На небольшой песчаной косе горел костёр, вырывая у темноты нависших над водой деревьев силуэты обнажённых девушек. Те одна за другой спускались в прохладу речной заводи, а, выйдя на берег, насухо вытирались и облачались в чёрные одежды, заплетали в волосы траурные ленты. Чёрный цвет — цвет перемен мира, мира, который действительно стал другим без близких сердцам людей…

Элан, совершенно не таясь, пошёл на свет, а его появление не вызвало никакой паники — всё в порядке вещей. Сбросив одежду, он секунду помялся, стоя с ножом в руке, а потом быстро и проворно разрезал повязку, фиксирующую пришитую руку. Та, лишившись опоры, заскользила вниз, разгибаясь в локтевом суставе, а подруги замерли, наблюдая за его реакцией.

Лис сморщился от неприятных ощущений, но вспышки боли не последовало, и он, совсем расхрабрившись, срезал и бинты, отправив белый пучок в костёр. Тот радостно принял новую пищу, а в дрожании огня стали видны розовые шрамы, исполосовавшие тело.

— Да, — протянул Элан, рассматривая себя, — таким числом отметин не каждый воин похвастаться может!

На берег как раз выбралась девушка из высшего общества, блики заиграли на её безупречно сложенном теле, и без колебаний подошла к нему:

— Дай-ка взглянуть.

Возражений не последовало, и Афалия осторожно касалась пальцами шрамов, всё время хмурясь, но вердикт был положительный:

— Неплохо! — Брови птицами взлетели вверх, «медсестра» была явно удовлетворена. — Ну, пошевели.

Судорожно сглотнув, Лис осторожно протянул руку, коснувшись пальцами собственного носа, потом носика девушки, и опустил её вдоль тела.

Всё-таки, рука чужая. Хоть нервы и ткани срослись, но разница между тем, что было, и тем, что есть сейчас, была ощутимой. Словно в левую руку вкололи что-то, и многие нервные окончания потеряли чувствительность, да и выглядела она иначе. Дана сразу предложила хотя бы нарастить мышечную массу, но на это требовалось ещё три дня, а времени в запасе не было совсем, так что пришлось ограничиться простой трансплантацией. По этой же причине не стал он ничего фантазировать с потерянным глазом, просто залечив раны на голове и шее, тем более что «Скальпель» не мог ничем помочь в такой сложной области, как выращивание тонкого инструмента зрения. Его задача — штопать раны, и со своей задачей он справился!

— Я в порядке, — заверил он, видя молчаливое напряжение соратниц, и вошёл в воду.

Прохлада унесла боль из истерзанного тела, и Элан с удовольствием плескался, не заходя, впрочем, глубоко — плавать сейчас лучше и не пробовать. Никакими шампунями, естественно, никто тут не располагал, но местное мыло оказалось на удивление хорошим, и позволило быстро избавиться от стойких запахов медикаментов, что, казалось, впитались в кожу уже навсегда, дразня тонкий нюх даже во сне. Афалия не отходила от него ни на шаг, хотя его и смущало немного такое внимание — ладно бы тет-а-тет, но не при старостах (те купали Мирру), а вот девушка, похоже, смущаться и не думала.

Когда же вдобавок удалось облачиться во всё чистое, душа могла бы запеть от восторга, но в день проводов друзей восторги были неуместны.