Стаи. Книга 1

Ей никто не рассказал, просто утаить перемены в отношениях к кому-либо от эволэка почти невозможно, и закадычная подруга рыжего плута не была исключением. Нет, её товарищ так же трогательно заботился о своём необычном кураторе, их по-прежнему связывали искренние отношения, теплота и дружба, но Лидер Клана Воды заметила много перемен, едва видимых со стороны. Ольга как всегда играла первую скрипку, тактично держа дистанцию, а Афалия всё больше проявляла живой интерес к её эволэку, и постепенно общение бывших недругов наполнялось теплотой. Сама же девушка-киборг в разговорах с Миррой не раз и не два высказывала собственное пожелание.

— Оля очень хотела, чтобы он бросил чудить и, надо же, добилась своего! Так что, давайте просто не будем им мешать.

— Вон оно как! — Лассава покачала головой. — А я и не знала. Эх, что из меня за лидер такой — ни черта не знаю о своих же подчинённых!!!

Все вздрогнули, когда из угла подал голос «Пёс»:

— А они взаправду были мужем и женой?

Диолея распрямилась с хрустом, а пленник в панике попытался убежать, но цепь не дала этого сделать, и в следующую секунду мужчина забился на полу — ярость лидера Клана Земли ударила тысячами розг:

— Закрой свою пасть! — прошипела староста, глаза налились кровью. — Не доводи до греха…

Элан сидел у самой воды, сжав АПС до боли в руке, и тыкал стволом себе в висок, благо тот был на предохранителе.

— Будь ты проклят, стратег хренов! — Его голос рычал, но слёз не было, только злость на самого себя. — Ты там должен лежать, а не они!

Из головы никак не уходили кадры репортажей — погибших десятки, а он жив…

— Ты никому ничего не должен.

От знакомого голоса он подскочил, обернувшись.

Диолея отпустила Афалию не потому, что волновалась за физическое состояние своего товарища — эволэка, четыре раза ходившего за черту, такими муками не удивишь и не сломаешь. С душой было сложнее. Лис через чур беззаботно вёл смертельную игру с сильным противником, и теперь, когда настало время хоронить друзей, было слишком поздно менять отношение к схватке, а уж тем более меняться самому. Осознание этого рвало его сердце на части, но исправить что-либо он был уже не в силах, а холодная голова девушки из высшего общества должна была разорвать круг самоистязаний, в который эволэк сам себя и загнал.

— Мы все сражались на равных, — бесшумно подошедшая Афалия не отпускала его взгляд. — Ты рисковал не меньше, а может и больше, чем Ханнеле. Оля так же погибла не по твоей вине, и ты это прекрасно знаешь — никто из нас не мог предположить, что у охотничьего домика родителей будет засада.

Элан хотел было возразить, но девушка ладонью накрыла его губы.

— Моё участие в схватке не предусматривалось, я фактически сбежала из дома, так что, преступники не могли знать, что мы отправимся туда, загоняя себя в ловушку. Но как-то узнали, и мы чуть не попались. Почему ты тогда так терзаешь себя?

Элан сделал попытку освободиться, но девушка ещё крепче сжала хватку — не повелительница вод, конечно, но и не кисейная барышня!

— Прекрати винить себя во всём, слышишь? — Её голос, спокойный, но твёрдый, заставил прекратить биться, Лис задышал ровнее. — Ты упал на Мирру, и она сломала спину, чуть не оставшись калекой? Да, это так. Но если бы не толкнул её с камня, что тогда? Тебя самого чуть не изрубило насмерть осколками, думаешь её тело прочнее твоего? Тогда почему ты взваливаешь на себя вину и за это?

Её глаза наполнились влагой, и Элан замотал головой:

— Прости, прости, пожалуйста! Вы держитесь молодцами, — он сгрёб её в охапку, прижав голову к своему плечу, — а я расклеился, утонул в самоанализе… Как это глупо… упиваться собственно болью и не замечать чужую… Прости…

На этот раз в помещении с единственным экраном на всех жителей деревни яблоку некуда было упасть — народ, прознав о предстоящем «взрыве бомбы», собрался у телевизора, с нетерпением ожидая начала новостей канала «Общество и закон», канала, славящегося объективностью и независимостью суждений. Естественно, «великие комбинаторы» сделали ставку именно на него, на смелость его сравнительно молодых корреспондентов, что не раз и не два не стеснялись высказываться по самым острым вопросам. Эти удивительные люди решительно шли наперекор многим порывам и веяниям руководства Федерации, нередко доставалось нерадивым чиновникам своей Державы, не стеснялись они критиковать и действия Императрицы, если её поступки виделись нелогичными, не соответствующими интересам народа.

Как только диктор перешёл, после короткого приветствия, к сути вопроса, в зале наступила тишина, даже летуньи умудрились «пропасть», не приковывая к себе особого внимания.