Стая

Надо ли говорить, что дети были счастливы? У них сейчас вообще очень насыщенная программа, не до игр. Подростки разбиты на два отряда, и, пока один отряд несет караульную службу, дополняя взрослый наряд, второй учится, причем привычная нам с детства учеба чередуется с непривычной – умением выживать. Обучение грамотности проводят Елена и Майкл, ну а ко второй части занятий привлекают нас всех, по очереди. К примеру, вчера была очередь Гнома, и на занятиях собралась добрая половина лагеря. Виктор, непривычный ко всеобщему вниманию, краснел, бледнел, но рассказывал все, что знал, об управлении древним транспортом на двигателе внутреннего сгорания, дублируя свой рассказ рисунками на доске, привезенной нами из города как раз для «школы». К следующему занятию грозился начать обучение подрастающего поколения всему, что знает об устройстве и обслуживании двигателей. Только занятия эти будут не так скоро…

Кстати, совсем забыл: Гнома отыскал Леший по пути обратно на остров. Тот как раз вышел к реке и, трясясь от холода, пытался разжечь костер на берегу. Само собой, наш механик был очень удивлен, когда рядом с ним причалила моторная лодка и незнакомый бородатый мужик выдал страдальцу комплект одежды и предложил быстрее загружаться в лодку – время, мол, не ждет. Все как в старой песне: «Прилетит вдруг волшебник в голубом вертолете и бесплатно покажет кино…» Ну, разве что тут было не кино, а страницы в Своде, которые Гном в свое время добросовестно написал на случай своей смерти. Ворчал, помнится, что время теряет, а поди ж ты, пригодилось.

А вот Майкл сам нашел остров, дождался, пока к берегу причалят охотники, и уже хотел было попроситься с ними, когда его узнали и засыпали вопросами. Вот так буднично и без приключений к нам вернулась первая потеря.

Вольфара Данилку мы нашли с группой людей, которые увлеченно курочили останки трактора и даже отломали от него несколько деталей, хотя Гном, который был в той поисковой группе, утверждал, что это нереально. Ну да ломать не строить, чего уж там… Всю группу, выглядящую сущими дикарями, в набедренных повязках из пучков травы и вооруженных дубинами, поисковики забрали на остров, отказав лишь одному человеку. Кому? Нет, не магу, его в этой группе не было, зато был Тихон, которого оставили на берегу одного, но убивать не стали. Ну и правильно – чего на дурака пулю тратить? Зима скоро, да и волки кушать хотят.

А вот с еще одним убитым, с Антоном, были проблемы. В овраге, том самом, в котором он должен был появиться, да и наверняка появлялся не раз, за время наших поисков завелась неведома хрень. Почему неведома? Да потому что мы ее так и не увидели ни разу. Растительность там густая была, и из этой растительности вылетали иглы, как у дикобраза, стоило только приблизиться. Первый же человек, в которого попала такая игла, скончался уже через минуту, второй продержался дольше, но парализованный… Короче, выжгли мы этот овраг дотла, а уже потом дождались возрождения Орка. И тут начались настоящие трудности. Этот ленивый свин не стал писать дневник. То ли бессмертным себя почувствовал, то ли на авось понадеялся… Пришлось дать ему свой. Прочитал он мой Свод, и опять началось: «А что, правда? А вот тут почему я так поступил? А вот этого я и вовсе не мог сделать…» Можно подумать, я писал свои каракули специально, чтобы его обмануть. Но в итоге поверил, ровно за пару фраз до того, как я созрел, чтобы дать ему по наглой орочьей морде. А может быть, он сразу поверил, а потом ломал комедию… Вон он, сидит под деревом, прикусил кончик языка и строчит что-то – одумался, наверно.

Так, про мертвых рассказал, теперь вновь про живых. На чем я там остановился? Сено. Сено – так Леший обозвал собранную и высушенную траву. Собрали немало – тонну, а может, и больше, и даже навес над ним сколотили, чтобы дождем его не сильно мочило. А началось все с того, что кто-то из охотников встретил лошадь. Правда, парень все твердил, что она совсем не похожа на тех благородных тонконогих красавцев, что рисуют на картинках, но Леший успокоил – мол, все нормально, так и должно быть, и это не радиоактивный мутант, а просто особая северная порода. И вот загорелось нашему старосте заиметь в хозяйстве лошадей. Теперь охотники в свободное время тренируются метать самодельный аркан и носят в кармане закаменевшие куски сахара. Ну как носят, во всяком случае, один из них этот сахар уже употребил, выменяв у меня банку с остатками кофе на шикарный нож, найденный им на охоте. За остальных не поручусь, может, и в самом деле берегут сахар для поимки четвероногого транспорта. Ну, как бы то ни было, больше лошади никому на глаза не попадались, а жаль.