Стая

Но я уезжаю. Через год я точно уеду. Однозначно. Я не откажусь от колледжа ради мужчины и не упущу шанс получить высшее образование.

Много ли может произойти за год?

Я вспоминаю сказанные Тайлером слова в день нашего знакомства.

«Безумие, куда тебя может завести день, да? Здесь это дело житейское».

– И то правда, – шепчу я в волосы Шона. С этой мыслью и нужно уснуть. Необязательно принимать решение сегодня. Я могу дистанцироваться, пока не приму его. У меня есть сила воли.

Лгунья.

Я запускаю руку в волосы Шона, и он довольно и еле слышно стонет во сне. Я улыбаюсь.

Сна теперь ни в одном глазу, и я выпутываюсь из объятий Шона и скидываю одеяло, когда слышу отчетливый рев двигателя. Сбежав по лестнице, вижу возле кухонного стола Доминика, который ведет упорную борьбу cо свертком в целлофане, а рядом стоит только что открытая банка пива.

– Перелом?

Доминик смотрит на меня со своего места, окидывает взглядом и снова принимается за дело. Я подхожу к нему, забираю у него толстую марлю и бережно осматриваю ушиб. Запястье и кисть опухли.

– Ауч, наверное, сломана.

– Двигать рукой могу.

– Ты как?

– Хреновая ночь. – Он берет со стола пиво и делает затяжной глоток.

– Где Тайлер? – спрашиваю я и начинаю бинтовать ему руку.

– Вышел из строя.

– Еще что-то случилось?

– Да нет. Как обычно в делах.

– Обычная вечеринка, да? – Осторожно накладывая марлю, чувствую на себе его взгляд. – Скажи, если слишком туго.

– Почему ты согласилась на это?

Я застываю и смотрю в эти серебристые омуты, которые утягивают меня на самое дно, но отвожу глаза. Пока не приму окончательное решение, нужно отдалиться от обоих парней, потому что они только отвлекают и усложняют мне отступление.

– Пока не уверена, что согласна.

– Не думал, что ты такая.

– Я не такая. Для меня это тоже в новинку, если хочешь знать правду.

– Всегда.

Он приподнимает губы в полуулыбке, пока я осторожно обматываю ему кисть и запястье.

– Говорит чокнутый обманщик.

– Некоторым не справиться с правдой. – Доминик допивает пиво. – Лучше пусть считают овец.

– Всегда такой загадочный.

– Ты довольно умная, чтобы отличить правду от вымысла.

Я замираю.

– После сегодняшнего вечера могу ошибаться, но большая редкость получить от тебя комплимент.

– Я не позволю члену выносить за меня суждения.

Наши взгляды встречаются, а я прихожу к еще паре умозаключений. Шон и Доминик решили привезти меня сегодня на вечеринку. Они приняли это решение вместе. И оно не связано с нашей интимной связью. Меня окрыляют вдруг возникшие чувства.

– Ты можешь мне доверять, – говорю я, закрепляя на повязке зажимы.

– Много просишь.

– То же самое можно сказать про просьбу хранить ваши тайны.

– Моих тайн ты не знаешь.

– Я знаю то, что нужно, а этого уже много.

– И что, по-твоему, ты знаешь?

Последние несколько часов я пялилась в потолок комнаты Шона и разбирала все его неуловимые наставления за эти шесть недель. Он включил в наши отношения принципы «клуба» и очень продуктивно разжевывал их по крупицам, но прямо никогда не высказывался, пока я не поняла, за что они ратуют всей командой.

– Что ты большая шишка в подпольной организации отщепенцев, которые совершают плохие поступки ради добрых дел.

Я совсем не удивлена, когда ответом мне становится молчание.

– И что дальше?

Доминик понимает мой вопрос, и он никак не связан с сегодняшним открытием.

– Я не Шон.

– Ты о чем?

– Я не веду таких бесед. – Доминик допивает пиво, а я закрепляю его повязку потуже. – Но я не отказался бы пойти в душ. – Не совсем понимаю, на что он намекает. Из-за травмы ему явно нужно помочь раздеться, но я не желаю заходить так далеко, пока все не выясню.

Он встает и неуклюже достает из холодильника еще одну бутылку. Снимает крышку, сдернув ее краем стола, и осушает пиво, словно оно вода. Потом идет к лестнице, а я боязливо бреду за ним. Оказавшись в комнате Доминика, оглядываюсь, воспользовавшись преимуществом заглянуть в его мир. Возле его шикарно оборудованной космической станции с огромными мониторами на полках выстроены сотни книг. Рядом на небольшом столике три заряжающихся ноутбука. Из соседней комнаты раздается страдальческое ворчание, и я прекращаю с любопытством осматривать его спальню. Подхожу к ванной, где он пытается снять ботинки. Доминик наклоняется, чтобы стянуть носок, и теряет равновесие. Он пытается устоять на месте, и пивная бутылка бренчит, ударившись о шкафчик. Я смеюсь и удерживаю его за бедра. Благодаря нашим совместным усилиям, Доминик сохраняет вертикальное положение. Он лениво улыбается мне, его глаза стекленеют.

– Черт, моей левой руке реально не хватает правой.

– Уверена, что помешал алкоголь, который ты вылакал. Надо было сначала приложить лед. – Я снимаю с него второй носок.

– Подождет до утра.

– Вряд ли.

– Сесилия, – у него вырывается вздох, больше напоминающий крик души, и я уступаю. Я тоже устала и хотела бы, чтобы мозг дал мне поспать.