Стая

— Почти. Дело на контроле и кого-то менты должны выловить. Иначе сюда могут нагрянуть ребята из центра, многие чины получат по шапкам. Мы внимательно следим за следствием и как только Крыленко или Одинцов проколются, мы сможем их взять голыми руками. Нам давно нужен свой человек и в уголовном розыске, и в следственном комитете. Ну, Крыленко нам не подойдет, а вот Одинцов представляет для нас определённый интерес. Конечно, можно было его прихватить и сейчас, поверьте, есть за что.

— Женщины?

— Нет, власть и деньги. Он только с первого взгляда простой труженик следственных органов. Сейчас следственный комитет с подачи нового начальника ищет взяточников в своих рядах. Если Одинцову не помочь, он в скором времени загремит по полной программе. Это было бы нежелательно. Таких умных людей в следственном комитете больше нет.

— Хорошо. Держи на контроле этого Одинцова и при первой возможности купи.

— Цена?

— Раздели свою пополам.

Иванов поморщился. На его скулах заходили желваки, что не ускользнуло от Седова.

— Да, брось ты, все мы сколько-то стоим. Нечего разыгрывать из себя благородную девицу. Ты для меня — человек бесценный, но всё равно сумма, которую я тебе плачу, имеет конкретное выражение.

Помолчали, потом выпили ещё.

— Слушай, — наконец сказал Седов, — вот тебе перспектива и не слишком далёкая. Разборку в кафе отменить, Дадона пока не трогать. Одинцова нужно защитить и купить. Руками полиции загрести Дадона и его окружение. Дадона привести ко мне, а всех остальных упрятать на максимальные сроки. И последнее. Найти мне этого стрелка, хочу на него посмотреть. Понимаю, что нелегко, но надо. Денег не жалей.

— Всё решаемо, кроме стрелка. Боюсь, что Дадон и его люди не знают исполнителя. Обычно перед снайпером есть цепочка посредников и достаточно длинная.

— И что?

— После акции посредников начинают убирать. Снайпер с одной стороны, а заказчик с другой.

— Тогда заказчику проще убрать самого снайпера.

— Не скажи. Чтобы добраться до снайпера нужно последовательно выбивать сведения из цепочки посредников. Цепочка может быть очень длинной. Чтобы добраться до того посредника, который выведет на снайпера, потребуется время. Снайперу же гораздо проще. Убрал того, кто приносил тебе заказ и всё. Все старания заказчика могут оказаться напрасными и оборвутся на полпути к снайперу. Единственный наш шанс состоит в том, что снайпер может понадобиться заказчику снова.

Седов быстро понял эту нехитрую систему страховки и проговорил:

— Всё зависит от того, кто первый доберётся до посредника, передававшего заказ и вознаграждение исполнителю. Заказчик, или сам снайпер?

— В принципе — да. Только снайперу это сделать гораздо проще, чем заказчику. Получил от посредника деньги и заказ, и тут же его прикончил. Гарантия, что на тебя не выйдет заказчик — сто процентов.

— Почему ты думаешь, что снайпер так не поступил?

— У нас не Чикаго, про который ты уже вспоминал. Убьёшь одного посредника, другого и никто тебе работу больше не принесет. Так что я уверен, что посредник стрелка жив и здоров. А вот тот человек, который вышел на него от Дадона в опасности.

— Ты хочешь сказать, что Дадон уже в этом направлении работает?

— Скорее всего. И поверь, что воровских законов Дадон не соблюдает. Ведь по понятиям нельзя трогать тех, кто организовывал и делал дело по твоему заказу и за твои деньги. Даже если дело сорвалось по причине, не зависящей от всех участников. Трогать и предъявлять по понятиям никому и ничего нельзя.

— Не понял, — изумился Валентин Петрович, — это как же? Деньги заплачены, причем не малые, дело не сделано, а спросить нельзя?

— Если снайпер стрелял, но не попал, то с него спросить можно. Если посредник деньги взял, но до адресата не донес, тем более. Я говорил о форс-мажоре. А уж если работа выполнена, то добиваться от участников дела адресов и фамилий никаким понятиям не соответствует. Это — просто беспредел. И Дадону об этом хорошо известно. Но он авторитет из «новой волны», и понятия чтит только тогда, когда ему это выгодно. Поэтому, чтобы себя обезопасить Дадон, наверняка, начал погоню за снайпером.

— Тогда включайся в эту погоню, и опереди Дадона. Не мне тебя учить.

Иванов поднялся с кресла, слегка склонил голову в поклоне и вышел из комнаты.

ГЛАВА 14

Шалый, в миру Шалаев Александр Анатольевич, правая рука Дадона, сидел у себя дома на кухне, пил водку, закусывая квашеной капустой. Капусту он брал из большой миски прямо руками. Так ел квашеную капусту его дед, потом его отец, и Шалый не собирался изобретать другой способ. Выпив очередную рюмку, он запускал пальцы в миску с капустой, доставал со дна изрядную порцию и направлял себе в рот. При этом у него не возникало никаких ассоциаций по поводу немытых ладоней. А если бы и возникли, то сразу бы нашлось и оправдание. Водка убьёт всех микробов. Так считал его дед, отец, так же надеялся на водку и сам Шалый.