Стая

Колю бросили в машину и повезли в уголовный розыск. Мать Коли Лыкова так и осталась сидеть на диване, уставившись тупым взглядом на беспорядок в квартире. Даже шум отъезжавших машин не смог её отвлечь. Понятые, перешагивая через разбросанные вещи, отправились домой с чувством выполненного гражданского долга.

ГЛАВА 16

Кривцов поставил машину и посмотрел снизу на окна своей квартиры. На кухне горел свет. Он невольно поймал себя на мысли, что этот факт ему нравится. Кривцов никогда не был женат и не собирался этого делать. Работал он нечасто. Как и хороший шпион передает информацию не чаще одного раза в несколько лет, Кривцов тоже старался больше одного раза в год не работать. Это только в кино какой-нибудь очередной Штирлиц общается с центром каждую неделю, да еще и по рации, да еще и из того города, где сам живет. Но, на то это и кино. Поэтому времени для общения с женщинами у Кривцова было достаточно. Иногда он жил с какой-нибудь женщиной по нескольку месяцев. Но потом совместная жизнь ему надоедала, и он легко возвращался к одиночеству, которое его не страшило, так как он к нему привык. Но вот это освещенное окно что-то на миг пробудило в его воспоминаниях. Он попытался вспомнить это что-то, но так и не смог.

Кривцов снова посмотрел на свое освещенное окно и достал сигарету.

— Второго января я закажу Моне документы. За хорошие деньги Моня расстарается и за неделю их сделает, — прикидывал про себя Кривцов, — по ним я куплю билет куда-нибудь в Европу. Пока Моня ковыряется, нужно здесь закончить все дела, замести все следы. И первое, что надо сделать, это избавиться от Кирюхи.

Кирюха, а на самом деле, Кирин Александр Николаевич, был для Кривцова все последние годы незаменимым человеком. Именно он искал для Кривцова работу, и он приносил деньги за выполненный заказ. Конечно, и сам Кирюха имел неплохой процент и, благодаря Кривцову, преуспевал. После знакомства с Кирюхой Кривцов в своей деятельности перешёл на совсем другой уровень. Все последние заказы оплачивались безналом. Кирюха подыскал Кривцову хороший германский банк, открыл счёт на предъявителя, и исправно пополнял его после каждой операции. Состояние счёта Кривцов мог проверить по Интернету, связавшись с банком. Секретный пароль для снятия со счёта имелся только у Кривцова. Кирюха мог только пополнить счёт, но произвести иные операции он не мог. Заглянув на свой счёт ещё до последней «операции с женихом» Кривцов обнаружил, что денег там предостаточно, чтобы прожить оставшуюся жизнь где-нибудь в тихом месте на берегу тёплого моря. В принципе можно было карьеру завершать и исчезнуть. Но тут Кирюха принёс такое заманчивое предложение, что Кривцов решил его принять. Однако то, что это будет в последний раз, он решил твёрдо и окончательно. Поэтому и начал готовиться к своему исчезновению заранее. Ничего не подозревающий Кирюха выполнил свою часть работы как обычно на самом высоком уровне. Винтовка была самой современной, почти пристреляна, информация о жертве была исчерпывающей, так что выполнить работу было делом техники для хорошего стрелка. Единственным упущением являлось то, что заказчик расплатился наличными. Когда Кирюха раскрыл перед Кривцовым кожаную сумку, битком набитую пачками евро, то Кривцов даже немного ошалел. Раньше он никогда не видел такого количества денег в одном месте. Он отсчитал Кирюхе его долю, но в сумке как будто и не уменьшилось. Кирюха предложил Кривцову переводить деньги на счёт в Германию постепенно, чтобы не вызвать подозрений. Но Кривцов отказался. Он застегнул сумку и положил её в ячейку камеры хранения на железнодорожном вокзале.

— Всё равно наличные понадобятся, — решил Кривцов, — уезжать надо будет из Москвы, да и как сложится отъезд, пока неизвестно.

Докурив, Кривцов чуть было не бросил окурок под ноги. В последний момент он передумал и прошел к соседнему подъезду, где находилась урна для мусора. Урна была одна на все четыре подъезда, и уцелела чудом. Ее просто неудобно было выкапывать или ломать, так как она была врыта слишком близко к скамейке. Это урну и спасло, но вид у нее все равно был жалкий.

— Вот она, Родина, — посмотрел на урну Кривцов, — ладно, прочь печали и сомнения. Завтра Новый Год, последний в этой стране.

Он вернулся в машину и достал подарочную коробку с литровой бутылкой коньяка, которую только что купил, затем поднялся в свою квартиру и позвонил в дверь. Ольга впустила его.

— Здравствуй, — приветствовал ее Кривцов, — ты, почему опять не спрашиваешь «кто?».

— Извини, отвыкла, в Германии об этом никогда не спрашивают.

— Правда? Даже не верится, что мы у них войну выиграли.

Кривцов внимательно посмотрел на Ольгу и увидел, что глаза у нее заплаканные и вид усталый.

— Ты снова плакала?

— Немного. Жалко себя, вот и плачу. Больше не буду, садись за стол. Ключа у меня не было, поэтому приготовила из того, что смогла найти.

— Зато у меня есть кое — что.

Кривцов принес на кухню большую бутылку коньяка.

— Боже, — прошептала Ольга, — куда тебе столько? Ты — алкоголик?