Стакан

– Странное дело, – прищурился Трехручка. – Дорога-то шпарит – прямее некуда, и звездочка, на которую ты каждую ночь таращишься, туда же показывает. Глазки удивленные не делай, давно уж я смекнул, как ты, дружочек, курс вынюхиваешь. Так что давай-ка начистоту выкладывай, с чего нам вдруг в кусты нырять?

– Завести нас в болота и там бросить задумал! – ахнул Бальтазар. – Чтобы в одно лицо все желания загадать! Ну и ну, вот так Халфмун. Какая черная подлость, низкая неблагодарность и возмутительное коварство. Что за аспида, источающего яд, пригрели мы на нашей чистосердечной груди!

– Не думала, что тебе удастся меня чем-то удивить, Халфмун, – процедила Селия. – Но можешь принять мои поздравления, я поражена твоей низостью.

– Полулунок, немедленно объяснись, – потребовал Ясносвет.

– С ума вы все спятили, что ли? – еще больше, чем то, что Трехручка разгадал его ориентир, Полулунка задела легкость, с которой все поверили в его злой умысел. – Впереди город. Судя по башням – большой. Я не знаю, какие люди в нем живут, и как они относятся к чужестранцам, поэтому и предложил обойти город стороной.

– Надо же, как удобно – город! – воскликнул Бальтазар. – Ты лжешь весьма искусно, но я раскусил тебя. Ты НЕ предлагал обойти город, а обманом пытался увести нас с дороги. Что скажешь на это?

Прежде чем что-то сказать, Халфмун ударил Силагона кулаком под дых так, что у того чуть глаза из орбит не вылезли: – За языком следи. Если вам всем так хочется попасть в этот город и на собственных шкурах проверить, не принято ли у местных сдирать с чужаков шкуры – бобер с вами, идите по дороге. Я же поступлю так, как считаю нужным. Желаю вам удачи. Быть может, еще свидимся.

Стиснув зубы, Полулунок спрыгнул с обочины и решительно направился в сторону леса, виднеющегося за полем.

– Жалкий трус, убегающий, поджав хвост. Невероятно, что я могла всерьез думать о том, чтобы когда-нибудь подумать о нашей свадьбе, – донеслись до Халфмуна слова Селии. Ему страстно захотелось провалиться сквозь землю, раствориться в воздухе или превратиться во что-нибудь, что не способно ни думать, ни переживать. Но вместо этого Полулунок лишь ускорил шаг.

До леса Халфмун добрался уже в густых сумерках. Устроив привал, он попытался заснуть, но роящиеся в голове мысли упорно отгоняли сон: «Моя миссия – спасти мир. И она по-прежнему важна, даже если Селия этого не оценит. Я должен. Я сделаю. Я спасу. А потом… сяду возле дома волшебника и буду ждать Селию столько, сколько понадобится. Она придет, я все ей расскажу, и она все-все поймет. И мы будем жить долго и счастливо. А если она не дойдет? Чушь, как ей не дойти, Кратис не позволит… Дурацкий Кратис и так уже слишком много себе позволяет. Как бы она и он… Нет, этому не бывать. Я должен быть с Селией. Так отчего же я не пошел в треклятый город? Струсил? Нет! У меня есть миссия – спаси мир. Она важнее, чем Селия. Я не могу рисковать. Но когда я спасу мир…».

С первыми проблесками рассвета Полулунок вскочил и, ругая себя самыми грязными словами, побежал обратно к дороге. После мучительной бессонной ночи он больше не боялся ни летающих людей, ни опасностей неизвестного города, ни провала своей миссии. Единственным желанием Халфмуна было снова оказаться рядом с Селией.

Не чуя ног, Полулунок мчал до тех пор, пока не уперся в высокую крепостную стену с закрытыми воротами.

– Впустите меня! – срывающимся голосом крикнул Халфмун.

В створке ворот открылось окошко, из которого на юношу посмотрело сморщенное седобородое лицо.

– Откройте немедленно, – засунув голову в окошко, скомандовал Полулунок.

– Суета грех есть, ибо и добродетель без взвешенных раздумий к итогам плачевным приводит, – глядя Халфмуну прямо в глаза, сказал старец. – Прежде чем я приму решение, впускать ли тебя в Иероманополь, ответь на мои вопросы. Ты согласен?

– Да. Только скажи, через эти ворота проходили странники – девушка с тремя мужчинами? – выпалил Полулунок.

– Что? – изумился старик. – Странники? Нет, конечно же, мой первый вопрос совсем не такой. Сперва я хотел спросить тебя о… девушке, которая… Тьфу ты! Святые негодники! Ты меня с толку сбил, мальчишка. Все вопросы из головы вылетели.

– Тогда так ворота отпирай, да поживее.

– Не годится, – привратник замотал косматой головой. – Мне Его Святейшество лично указало на невозможность прохода детей Создателя нашего до получения от них правильных ответов.

– Так что же теперь делать?

– Пойду в святилище, помолюсь часик-другой, глядишь, и вернется ко мне благословенное знание, а ты пока тут помолиться можешь.

– Сейчас же отпирай ворота. Не то на кладбище отправишься, а не в святилище, – Халфмун просунул руку в окошко и ухватил старика за бороду.

– Убийство грех есть великий, – сообщил привратник. – А ослушаться наставления Его Святейшества под угрозой смерти – еще большее злодеяние, потому как является малодушием, недостойным верующего. Нет ответов – и прохода нет.

– Хорошо же, – Полулунок дернул старика за бороду так, что тот гулко стукнулся лбом о ворота. – Вспоминаешь вопросы?