Стакан

– Глупости, ни какие они не мертвые и вовсе не праведники, – фыркнул Сухотруб. – Когда-то они были монахами, но потом сошли с ума. Сперва отказались от позолоченных ряс и больших домов. Своими руками без помощи черногрязцев построили ветхие хижины на окраине города и поселились в них. Куделафий Окстийский призывал их проявить благоразумие и отказаться от подобных действий, но болезнь прогрессировала. Сумасшедшие монахи стали выступать с проповедями явно еретического содержания. Они говорили о том, что Создатель обитает не на небесах и не в храмах, а в сердцах и умах человеческих. Утверждали, будто бы люди различаются не по родам и племенам, а по способностям и умениям. По их словам, уважения достоин всякий труд, приносящий пользу. Если человек для пользы своих детей, жены и родителей способен построить дом, то преступно заставлять его жить в яме. Несмотря на очевидную лживость, бредовые проповедники нашли немало приверженцев среди черногрязцев. Видя, как детей Создателя вводят в заблуждение, Его Святейшество предпринял серьезные меры для борьбы с распространением этой заразы. Сумасшедших монахов и их паству схватили и приговорили к казни. Черногрязцев Куделафию Окстийскийскому удалось спасти – лишившись головы, те вмиг позабыли обо всякой ереси и были прощены Создателем. Однако с монахами все прошло хуже, так как их безумие успело достичь наивысшей точки. Взойдя на эшафот, они презрели законы Создателя, поднялись в воздух и улетели прочь. Их пытались сбить, но камни и палки отскакивали от безумцев. Это доказало, что даже камням и палкам, сотворенным по воле Создателя, противна сущность закоснелых еретиков. Так бывшие монахи и летают, но вреда от них теперь никакого не происходит, так как они помалкивают и внимания ни на кого не обращают. В Книге же о них сказано: «Все, что отвратительно Создателю, должно быть в равной степени отвратительно и всем Его созданиям. Еже ли нечто столько мерзко и противоестественно, что Создатель предпочитает не видеть этого, то и верным детям Его видеть ту мерзость не подобает». Поэтому, если кто-нибудь приметит этих летунов, то просто отворачивается, опускает глаза или зажмуривается.

Священная Книга, как глас Создателя, доносящийся до нас, глаголет правду и отвечает на любые вопросы. Более того, подобно существу живому, она растет. На моей памяти Книга прибавила в объеме как минимум двукратно. Появились в ней главы о том, что «служить во славу Создателя из ямы, грязью наполненной, такое же безрассудство, как поглощать Священное вино при помощи срамных отверстий». И о том, что «храм богат быть должен, чтобы не печалить Создателя, чьим домом земным храм сей почитается, пусть и далек тот бесконечно от великолепия истинных чертогов Создателя».

– Не мог ли этот ваш Куделафий сам новые главы в книжку добавить? – спросил Полулунок. – Я не то чтобы не верю в чудеса – как раз наоборот. Если бы не вера в чудо, сидел бы я сейчас на крыше своего дома в Бобровой Заводи, пялился на звезды… вместе с Унией…

– Смеешься? – воскликнул Сухотруб. – Кому как не Его Святейшеству Куделафию Окстийскому слова Создателя в Священную Книгу добавлять? В том и есть высочайшая обязанность и служба Его Святейшества, чтобы доносить до людей мудрость неземную, ширящуюся и усиливающуюся. Или ты думал, будто бы книга самостоятельно может взять перо с чернилами, написать пару страничек и в саму себя же их вклеить? Если так, то ты глупее, чем я мог предположить.

К сожалению, иногда человеческий разум спешит бежать впереди промысла Создателя. Так произошло и со мной. Чтобы не впадать повторно в это же греховодство, расскажу о случившемся по порядку.

Мой отец, известный всем в Иероманополе мастер Сухотруб, был выдающимся строителем. В одиночку он возвел полдюжины крупнейших и красивейших храмов города. Если мой отец в своей жизни и нагрешил, то лишь тем, что больше Создателя любил свою жену. Свидетельством тому было мое появление на свет, а также моих четверых старших братьев и двух младших сестер. В вырытой отцом яме нам всем было не слишком просторно, но и без Священной Книги мы знали, что таким образом Создатель проявляет любовь свою, хранит и преумножает тепло тел наших и укрепляет веру нашу.

Отец любил повторять, что Создатель не посылает человеку испытания, которое он был бы не в силах пройти. И пусть он не был ни монахом, ни мудрецом, я убедился в истинности этих слов. Однажды, водружая на только что построенный храм четырехконечную звезду, символизирующую вездесущность Создателя в земле, воде, воздухе и огне, мастер Сухотруб оступился. Не удержав равновесия, он рухнул вниз с головокружительной высоты, а огромная звезда упала на него сверху. Испытание, которому его подверг Создатель, казалось слишком суровым, но мой отец преодолел его с блеском. Он испустил последний вздох с улыбкой и именем Создателя на устах, и, вне всякого сомнения, в тот же миг вознесся в Священные чертоги, где был вознагражден по заслугам.