Сталь и песок (СИ)

– А че он спрашивал, типа мы откажемся или нет, а что – можно было? – пытаясь отвлечь Дыбу от гайки, Косяк повис на руке. Искря подошвами, добился только слов, что нужно устав читать, а не испытывать новый метод учебы путем диффузии во время сна на оном.

– Вообще, за все время службы ты можешь отказаться от выполнения приказа один раз. Без последствий, – повернувшись, ответил Череп, а увидев округлившиеся глаза Косяка, продолжил: – А потом уже будет трибунал.

Косяк отцепился от Дыба, поравнявшись с Черепом, спросил:

– Вообще тогда ничего не понимаю. Почему мы должны были отказаться? Почему он так интересовался, откажемся мы или нет?

Череп задумчиво покусывал губу, достал терминал и на ходу заклацал клавишами. Прошвырнувшись по Сети, поднял всю информацию по заставе "Южная".

– Хм, странно, – проговорил Череп, показывая дисплей нетерпеливо крутящемуся вокруг Косяку, – по общедоступным серверам ничего. А ну-ка я сейчас по другому посмотрю.

Косяк пристроился рядом, наблюдая за быстрой сменой текста, картинок и таблиц, но быстро сменяющиеся страницы навевали тоску, да и почувствовав головокружение, брезгливо скривился, рванул за удаляющимся Дыбой.

– Дыба, а Дыб, ну не расстраивайся ты так. Ну, чего ты, в самом деле. Тебе парад нужен? Ну, хошь я перед тобой буду маршировать? – пытаясь как-то развеять тучу на лице друга, Косяк забежал вперед и, пародируя строевой шаг, от души вбивал пыль мощными ботинками.

Глядя на шагающего строевым шагом Косяка, Дыба не выдержав, прыснул, а обрадованный такой реакцией Косяк старался от души.

– Я не понял… курсант, – протянул гласные Дыба. Натягивая на лицо выражение инструктора по строевым занятиям, недоуменно продолжил – Это вы называете строевым шагом?! Четче шаг, и подберите подбородок курсант! Покажите свою лебединую шею, не стесняйтесь! И что это за шаг?! Что за бетонный дятел?!

Четко следуя всем ценным указаниям, Косяк старался изо всех сил. Высунув от старания язык, гордо задрав шею, выстукивал дробь, которой позавидовал бы и дятел. Четко выполняя равнение на манер приветствия бредущим мимо курсантам, делал, по своему мнению, мужественное лицо.

Получившие распределение курсанты, разбредались по машинам в плохом расположении духа. Витавшее в воздухе напряжение сгустилось и у каждого оседало комком в горле. Проходившие мимо с хмурыми лицами, полные невеселых дум, недоуменно провожали странную парочку. А на рев Дыбы из машин выбирались остальные курсанты. Через некоторое время вокруг "тринашки" собрался весь корпус. Рассматривая веселящийся экипаж, курсанты начинали улыбаться. Въевшаяся в лица тревога потихоньку развеивалась, и все чаще можно было услышать чьи-то советы и шуточки.

– Я не понял, курсант, вы на плацу или как? Что за взмахи?! Я хочу видеть уставной строевой шаг, а не танец стриптиза! – войдя во вкус, Дыба перекрикивал общий гвалт.

Подчиняясь какому-то внутреннему порыву, замер. Застывая спиной к корпусу, во всю мощь луженой глотки скомандовал:

– КОРПУС! В походную колонну становись!

Сработавший рефлекс, отработанный изматывающими тренировками и занятиями накануне, подбросил расслабившиеся экипажи в воздух. Рассыпая по горох мелкого топота, курсанты быстро и четко заполняли дыры строя. Стараясь не смотреть друг другу в глаза, каждый чувствовал локоть товарища. И еще что-то внутри, что без лишних вопросов и колебаний заставило его стать в строй, по команде такого же курсанта, как и он сам.

Заканчивая поворот на месте, Дыба щелкнув металлическими набалдашниками ботинок. Всматриваясь в лица курсантов, старался запомнить всех, с кем он пройдет в первый и последний раз в едином строю. Запомнить их такими, какие они были все два года учебы вместе. Запомнить их лица. Запомнить это ощущение товарищей за спиной. И запомнить то, что многих он видит в последний раз. Странный холодок пронесся по груди и, осев в глазах набухшими каплями, не давал словам вырваться на волю.

– РАВНЯЙСЬ! СМИРНО! С места, строевым… шагоооом марш!

Взволнованно сделав первый шаг, до последнего момента сомневался, а правильно ли он угадал настроение царившее среди курсантов, поймут ли его?

Единый удар сотни человек по бетону, разнеся выстрелом. Следом еще один, а за ним еще один, и еще. Под сводами металось эхо четкого марша. Возвращающееся эхо пыталось сбить ритм строя, но, сталкиваясь с новыми звуками, замирало и вливалось заново в нарастающий звук.

Содрогая стены ангара, корпус двинулся маршем вдоль выстроенных машин. Потоки освещения, заиграли с разводами маскировочных пятен. Лучи света ритмично вспыхивали на одновременном взмахе сотни рук, на наспех прикрепленных "оскалах", отражаясь колючими бликами, превращали грохот марша – в канонаду, а блики – в сполохи будущих сражений.

Коробка возвращалась к смотровой площадке. Ни сбивая ритма, строй повторил весь путь пройденный танками. Борясь с пеленой щипающих глаз, Дыба увидел под подъемником расплывчатые пятна. Моргая, сумел различить вдоль стены стоявших навытяжку штабных и не только офицеров.