Сталь и песок. Тетралогия

Еще разбираясь в программном обеспечении Милашки, Череп задумывался над ограниченностью возможностей. Ему приходилось стыковать различные части программных массивов, почти на двоичном коде. Разница в аппаратных составляющих зачастую превышала несколько поколений, и ему приходилось приходить к общему языку понимания узлов, на таком уровне, что как-то обратившись за консультацией в библиотечные массивы он столкнулся с полным отсутствием даже упоминаний о возможности программирования такого утиля. Но больше всего раздражала нудная работа, когда самому нужно ломать голову над подбором "универсального" языка общения для разных алгоритмов.

Поэтому и приходилось придумывать свои не стандартные алгоритмы, которые могли сами "договариваться" и главное не теряли приобретенные навыки, а складировали, и будто могли "умнеть". Это уникальное свойство у него в мастерской воплощалось в жидкости заполнявшие колбы и сосуды с правой части стола. Верстак был буквально уставлен колбами, внутри которых беспокойно ворочались жидкости бардового цвета. Глубокий красный цвет буквально кричал об опасности и переливаясь оттенками, казались живыми существами — джинами заключенными в лампу. Различая колбы по градации красных цветов, Череп взял сосуд едва светящийся красным отливом, этот алгоритм был средненьким по обретенному опыту, но для его цели подходил лучшим образом.

— Ну, а теперь начнем таинство, — пробормотал Череп, зажав массивными щипцами черный кубик, отпиленный от охранной программки, подставил под тягучую струйку из колбы.

Бережно смочив грань кубика, торопливо отставил сосуд. Прихватывая сразу два кубика поменьше, вдавил их в черную поверхность. Красная жидкость, что словно желе растекавшаяся по жирно заблестевшей стороне, после прикосновения кубиков поменьше, стала мелко пузыриться и проникая в структуру материала опутывала поверхности мелкой паутиной белесого цвета.

— Замечательненько, — забубнил мастер.

Пробуя на твердость получившийся слоеный материал уже приобретший мягкость пластилина, Череп торопливо шарил освободившейся рукой по столу. С усилием подтащив к середине стола серебряный сундук, от чутких прикосновений открывшейся на две равных половинки, одним броском вмял слоеный пластилин в углубления серебряного ларца. С усилием закрыв створки, ящика выполнявшего функцию "локальной среды для виртуального процесса отладки нового нестабильно алгоритма", Череп внимательно прислушивался к потрескиванию внутри "саркофага".

— А теперь… Вуаля! — с жестом заправского фокусника, откинул крышку ларца.

Выхватывая дымящийся предмет щипцами с золотыми ухватами, придирчиво осмотрел причудливый узор лепестков застывшего цветка. Смешение черных прожилок, обрамленных серебряными нитями с вкраплениями золотых зерен придали слепку своеобразное очарование. Но нет от нет выступающая бардовая дымка, окутывала лепестки ядовитым свечением.

Попробовав остроту острых граней цветка на остатке черного брикета, Череп удовлетворенно смел раскрошившуюся крошку в мусорную корзину.

— Ну, а теперь будем собираться в путь дорожку.

Присев к самой нижней полке стола, Череп ухватился за ручки. Приложив усилия, потянул полку, как едва покрывшееся испариной лицо озарилось ударившим снизу сиянием. С гордостью оглянув содержимое, Череп бережно провел по аккуратно уложенным рядкам хрустальных кубов, слепивших огранкой и сиянием всех цветов радуги. Взяв в руки самый большой куб, под завязку забитый целым клубком алгоритмов защиты виртуальной личности от вредоносных алгоритмов, с легки звоном утопил кнопку. Разгоревшееся свечение вспыхнуло лепестками синего пламени, охватило кисть, а затем руку и спустя мгновение — окружило фигуру ровным сиянием. Словно остывая, мерцание растаяло с хрустальным перезвоном и проступило в кольчугу, словно вторая кожа повторяющую каждый изгиб тела, зашелестело металлическим звоном чешуи.

Поочередно доставая хрустальные кубики, Череп активировал свернутые алгоритмы. Окрашиваясь вспышками активированных программ, серебристая фигура обрастала дополнительными диковинными предметами, что становясь прозрачными, вливались в структуру кольчуги бестелесными призраками.

Дожидаясь подгонки всего программного комплекса в единую систему безопасности и не только, Череп уже прокладывал в уме маршрут движения. Необходимо было прошвырнуться по закрытым серверам службы обеспечения и разнюхать подробности о "черном рынке".

— Хотя… Закрытыми серверами их уже не назовешь, — плотоядно ухмыльнувшись, Череп с любовью погладил цветок, замерший на груди увесистым талисманом на массивной цепочке, — эх, ну и будет же сегодня шуму.

Представив последствия и объем геморроя для "церберов" выполнявших в "вирте" функции судей, палачей в одном флаконе, Череп злорадно захихикал. То, что сегодня он оторвется по полной программе, — это без сомнений. Кого, кого — а "церберов" жалеть не собирался.