Сталь и песок. Тетралогия

— Кесарю — кесарево, а тебе балда, сегодня спать в "вирте".

Распаковывая аксессуары для погружение в виртуальный мир, Череп составлял маршрут по которому бродить ему всю ночь., что бы успеть сделать все задуманное, смаковал внезапно пришедшую мысль.

* * *

Яркая вспышка ворвалась в сознание вихрем эмоций. Искупав затрепетавшее сознание водопадом ощущений, ослепительное сияние поутихло, рассеиваясь в мягкий туман. Успокаивая взбудораженную психику обволакивающей негой эйфории, калибровочная программа закончила стыковку аппаратной части устройства входа и психики Черепа, погружающегося в пучину виртуального мира.

Окружающее пространство наполнилось тихим шелестом. Проступая мягким свечением, пол материализовался знакомой пентаграммой. Гипнотизирующее зеленоватые всполохи усилились и врезаясь в сознание легким дискомфортом, встряхнули виртуальную личность легкой дрожью.

Осознавая себя, кто он и где он, Череп еще раз похвалил себя за прозорливость. Улыбнулся воспоминаниям об убитом времени на перекройку стандартной программы адаптации. Сколько междометий было сказано вслух и сколько сил было потрачено на расшифровку кодов "исходников", но зато сейчас он обладал якорной пентаграммой позволявшей ускорять вход и выход из "вирта" на добрый час. Но самое главное его алгоритм позволял сознанию не впадать в зависимость от волны эйфории, которая превращала сознание в аморфную амебу тянущейся за последним сполохом калибровки как сопля.

На просторах "вирта", особенно в местах общего подключения, часто встречались сгустки аморфных образований, то и дело вспучивающихся едва проступающими контурами человека. Сознание этих бедолаг так и не смогло справиться с волной эйфории и отдавалось во власть этому процессу, который затягивался не совершенным алгоритмом программы адаптации на стандартное число попыток калибровки. А затем система аварийно отключалась от сознания человека, так и не сумев наладить устойчивую связь психики и виртуального мира. Вернее выплевывала сознание, обеспечивая человеку жуткие мигрени и ломки на длительные часы в реальном мире…

Окинув хозяйским взглядом проступившее помещение, Череп перебирал глазами стеллажи хранилища. При первом погружении виртуальное пространство собственного терминала, встречало его пустотой, то и дело озарявшийся переливами того или иного электронного процесса. Но это продолжалось не долго. С каждым погружением Череп все больше узнавал об устройстве виртуального мира, окунаясь в озера разноцветных сияний информационных массивов, он познавал новые навыки и совершенствовал свои и без того не малые способности к программированию.

Теперь внутреннее пространство терминала обрело объем и формы. Пустота уступила место фантазии скользящего и встречала создателя помещением больше напоминающим смесь алхимической лаборатории и мастерской часовщика. Якорная пентаграмма все еще переливающаяся сполохами зеленого света, окружалась столешницей на которой проступали блестящими гранями всевозможные инструменты, что своими замудрёнными формами могли повергнуть в шок любого инженера. Переливаясь золотым отливом, воплощенные в тонкие формы различных щипцов, зажимов и скальпелей, были ни чем иным как программными "заготовками" выполнявшими строго определенные функции. Часто используемые простые инструменты — отливали серебряным свечением; по серьезнее — отвлекали золотым блеском;, а вот самые серьёзные — покрывались огненным маревом, словно предупреждали, что с данным инструментом надо обходиться очень осторожно.

Но сегодня Череп не прикасался к привычным инструментам. Ему необходимо было снарядиться не стандартным набором, с которым он скользил по просторам "вирта" как обычный гость, а серьезно вооружиться, дабы не оказаться с рогаткой против мамонтов.

— Так, так., что ту у нас имеется, — вытаскивая широкие ящики полок стола, Череп извлекал на стол информационные массивы, воплощенные в виде кирпичей и слитков всевозможных цветов, — программная часть дров с Милашки. Хм. Пригодится.

— А тут у нас копия содранного алгоритма дверей служебного входа, — рассматривая глиняный брикет, взвесил его на руке, потер ладонью большую грань бурого цвета.

Проступившие на поверхности символы засияли рунами и начали пробегать многочисленными светлячками по все поверхности кирпича.

— Стандартная форма, — ухмыльнувшись пренебрежительной усмешкой, руками оторвал половину брикета, отложил на столешницу, — так и возьмем немного из угольного катыша…

Разговаривая сам с собой Череп на автомате доставал информационные массивы скопированных, подсмотренных, а где-то без зазрения совести сворованных программных алгоритмов, и препарируя их острым скальпелем, сортировал переливающиеся разноцветными сполохами кубики, по разным кучкам…