Сталь и шелк. Акт третий

– Я поступил очень недальновидно… думал, что детей у меня не будет. Если бы я остался в Орне, я бы их и не завел. Не хотелось обрекать ребенка на то же, что сам пережил. Кто же знал что в другом мире есть девушка, от которой, о ужас, я без ума и…

Он посмотрел на меня растерянно, и я пожалела его снова.

– Ладно, забудь пока, – я накрыла его рот ладошкой и улыбнулась. – Мы с тобой как-то уж слишком размечтались, не находишь? Посмотрим, когда все это будет чуть ближе. Что-нибудь да придумаем. В конце-то концов можно просто сбежать в совсем другой мир и обо всем забыть.

– И то верно, – согласился с некоторым облегчением Фрино, а потом спросил. – Кстати, а не хочешь вздремнуть пару часов? Прямо здесь. Со мной.

– Зачем? – удивилась я. – Мы же можем опоздать.

– Хотел пригласить тебя на прогулку по Междумирью во сне, – дернул бровями Фрино. – Даже взял у Эйнара ловец снов для этого, и будильник из академии стырил свой. Хотел показать тебе, каким красивым может быть Междумирье. Жаль, пока мы там, наша душа не вылетает из тела и не бродит по облакам. Я очень по этому соскучилась...

– Раньше я там только с Янкой была, – улыбнулась я. – И не контролировала перемещение. Если ты уверен, что все получится – я не против вздремнуть. Устала страшно, если честно.

– Ну тогда сейчас, подожди, – Фрино засуетился, осторожно выбрался из под меня и открыл свою сумку.

Открыл, достал круг из лозы с паутинкой внутри. Красивые стеклянные бусинки блеснули в последних лучах заходящего солнца, переливающиеся, словно жемчуг, перья пошевелил сквозняк. Ловец снов мы повесили под пологом кровати. Будильник – простенькие песочные часы с белым порошком внутри – поставили прямо на пол рядом с кроватью. Фрино заявил, что когда порошок закончится, они начнут громко звенеть.

– Ну и, чтобы уснуть, – парень протянул мне пробирку с темной жидкостью цвета крепкого чая. – Если не ошибаюсь, это зелье варит наш учитель алхимии. Иннокентий вроде.

– О, тогда его можно пить, – улыбнулась я. – Кеша – наш хороший друг. Точнее – друг Яны, но…

Я смутилась, вспомнив тот глупый поцелуй, ворованный первый поцелуй.

– Эй, мне уже можно ревновать? – засмеялся Фрино, ткнув меня в бок.

– Конечно, нет, – ткнула я его в ответ. – Давай, пей, я за тобой. Мы точно после него проснёмся?

– Проснемся, я испытал все это заранее.

– Ничего себе ты предусмотрительный, – улыбнулась я.

– Еще бы, – подмигнул Фрино. – Все ради тебя.

Он выпил половину, вторую половину передал мне. После этого, отправив пробирку в сумку, мы устроились на жесткой кровати, на тонком матрасе – таком непривычном. Однако, неудобства вовсе не помешали мне довольно быстро нырнуть в сон.

Глава 8. Абигейл (2)

Иногда случается, что уснув после долгого, суетного дня, ты и во сне продолжаешь бегать и пытаться доделать какие-то странные дела. Причем, ты можешь на полном серьезе гоняться за собственной тенью или дописывать доклад на безумную тему “голуби и их роль в развитии пинионской техномагии”, заниматься чем угодно абсурдным, только бы не сбавлять развитую за день скорость. Именно это и случилось со мной после того, как я выпила зелье, что дал Фрино.

Тело уснуло, но разум выключаться не хотел. Разум помнил, что его ждут в Междумирье, и он старательно, отчаянно искал туда дорогу. И шел он через такие непролазные дебри моей памяти, что я и сама удивилась тому, как много помню. Какие-то полузабытые тропинки и коридоры из детства, все комнаты моего бывшего дома на Кронусе, квартира Янки, улицы Земли, подвалы академии и верхние ее этажи, красное, желтое и старое общежития – я все прошла. Мой разум связал из всего, что нашлось в моей голове, веревку для меня, как беглая невеста связывает простыни и собственные платья чтобы спуститься с балкона третьего этажа в сад и дать деру.

Но в конце-концов я все же дошла.

Междумирье выглядело странно. Лиловый, привычный цвет облаков сменился темно-фиолетовым, сизым, а кое-где магическое небо было пронизано кроваво-красными полосами. Неприветливая, пугающая картинка, совсем не тот сказочный пейзаж, к которому я привыкла. И надо всем этим, будто вишенка на торте, возвышалась она. Язва.

Я подняла голову и посмотрела вверх, на вершину облачной горы. Черная дыра пульсировала и пожирала магию. Вокруг нее змеились по небу бреши поменьше – будто ткань миров истончилась настолько, что рвалась. Язва выглядела еще страшнее, чем когда нам ее показывала Рада, будто бы всего за неделю воспалилась и разрослась раза в два. И теперь все вокруг нее портилась еще быстрее – она поглощала магию, втягивала в себя, но часть, уже зараженная, выплескивалась обратно сквозь дыры поменьше – и это было еще ужасней.

Но это было не все.  Я что-то упускала. Что-то, что я никак не могла ощутить, поймать, понять. Было что-то еще помимо язвы… но что?

Всмотревшись в разрыв, я заметила фигуру на вершине облака – светлую, на фоне этой вселенской черноты. Тощую, вихрастую фигуру Фрино, который стоял, запрокинув голову и смотрел вверх. Испугавшись вдруг, что эта гадость затянет моего парня, я поспешила к нему.