Сталь и шелк. Акт второй

– Абигейл имела в виду земной метод для решения сложных проблем. Когда каждый высказывает как можно больше идей, а потом выбираются лучшие, – любезно пояснил Кальц это злосчастное выражение.

– А какие у нас сильные стороны? Мы про магию? Может просто каждый покажет, что лучше всего может... – внесла предложение Брусника.

Я с трудом сдержала ироничный смешок. Увидела в черных глазах Юз такое же понимание: мои дорогие одногруппники просто не желали заранее обсуждать желание. Все, даже Брусника, тему перевели поскорее. Потому что каждый надеялся хитростью или реально по дружбе заполучить его в результате себе.

Что ж... опасно, но меня это более, чем устраивало. Правила игры приняты.

И одногруппники, невинно галдя, талантливо делали вид, что хотят лишь беззаботно оттянуться.

– Хочешь похвастаться своим талантом в вязании?

– Я не об этом! Будет ведь представление...

– Ага! Танцы, песни...

– О, танцует у нас Юз...

– Нужен интересный сценарий. А потом уже, по сюжету, будем думать кто что сможет показать..

– По-моему лучше наоборот, сначала выясняем кто что может...

– Надо что-то зрелищное!

– Болото твое было очень зрелищное. Очень-очень. Я впечатлился. И завидно. У меня совсем ничего не выходит...

– А давайте просто кресло наше покажем. И Фрая.... только выкрасим его в белый, для контраста и смысла. Будут символами нашей группы. Лаконично и со вкусом.

– Не трожь мою собаку, Эйни, – не выдержала я этот малоосмысленный поток группового сознания . – Адекватную идею слабо выдать?

– А сама-то? Только проникновенные речи в духе ректорши толкать можешь? – фыркнул Эйнар. – Но вообще... лучше действительно сначала определиться, какая у кого сильная и наглядная магия лучше всего получается и как оно может взаимодействовать – чтобы сильнее впечатлить судей. У Юз на родине... да и у меня, полно, красивых ритуалов, сказок, придумаем, как объединить. У меня уже есть мысли насчет чудесных артефактов... да и заморозить что-нибудь могу.

– Тогда и не будем тянуть время, – я воодушевленно уселась на кофейный столик – больше все же некуда было..

У меня тоже имелись чудесные мысли.

Глава 24. Абигейл

Эта неделя далась мне тяжело. Безжалостные преподаватели не стали задавать на дом меньше материала, а к домашним заданиям добавились репетиции выступления. Якоб любезно выделил нам зал для практической магии, растянув его до сумасшедших размеров как вширь, так и вверх. Впрочем, репетировали не одни мы – весь курс ходил замученный. И чем ближе был выходной, тем более уставшими становились лица студентов.

Однако я, пожалуй, перещеголяла в усталости всех.

Ну а что, в отличие от остальных не было мне покоя даже во сне. Кусок воспоминаний Малума заклинил в моей голове намертво. Он повторялся, повторялся и повторялся, сводя меня с ума. Уж что я только не пыталась с этим сделать – даже раздобыла зелье от сновидений у Кеши. Ага, обрадовалась. Треклятому кошмару было плевать на любые зелья. А на то, чтобы попытаться восстановить и принять чужую память как свою просто напросто сил не оставалось.

Второй очень важной проблемой был Мрамор. Когда мы начали вместе репетировать выступление, я было подумала, что обида затерлась. Куда там. Он вроде и разговаривал со мной, но примерно так же, как и в первые дни знакомства. Короткими фразами без эмоций и особых подробностей. И не со мной одной, Орсона он тоже начал сторониться. Будто закрылся в себе. Это угнетало, но я не знала что с этим сделать. Как поговорить с ним так, чтобы он меня понял? Я прикидывала и так, и эдак, но решиться ни на что не могла. Боялась сделать только хуже

Довершал же общую угнетающую картину моей жизни… Фрино.

Что ж… я давно уже не думала о нем как о сумасшедшем злодее. Наверное, поэтому и мне, и остальным жителям красного было так интересно за ним наблюдать. Чем дальше, тем наши отношения смягчались. Не сказать, чтобы они превратились в товарищеские, но...

Фрино все так же держался подальше ото всех и держал всех подальше от себя. К тому же он, кажется, понятия не имел что такое чувство такта. Мог взять да и выложить все что думает человеку в лицо. Многих это раздражало, а меня… подкупало что ли. Хоть кто-то не лицемерил. К тому же он ни к кому не лез с советами, не пытался командовать, всегда старался хорошо выполнить свою часть работы. И чем больше я на него смотрела, чем больше слушала, тем страннее себя чувствовала. Буквально день на второй откуда-то взялось какое-то странное смущение и желание исподволь понаблюдать за ними подольше...

И только я уже начала ко всему этому привыкать, как он, совершенно ставя меня в тупик, вдруг начал изображать из себя мою тень. Куда бы я не пошла, Фрино на некотором расстоянии следовал за мной. И смотрел, смотрел, смотрел до одурения, как у него только глаза не уставали? С каждым днем эти преследования становились все навязчивее.